– А что, – невинно спросила Алёна, – психиатры, которые решают пожить по законам чужого бреда, не могут там остаться навсегда? Как лисичка-сестричка в зайкиной избушке?

Глаза Юрия заблестели.

– А знаете, – сказал он оживленно, – это ведь больная тема у моих коллег! Наша профессия не гарантирует безопасности. Мы слишком много знаем о падении абсолюта в грубую материю, мы живем в пограничной зоне между здоровьем и болезнью, и как ни пытаемся абстрагироваться, нам это не всегда удается. А ведь всякий, кто находится в этой зоне, в любую минуту может сделать шаг вправо, шаг влево и перейти границу… Кстати, журналисты внедрили в сознание масс миф о том, что КГБ гнобило правозащитников в психушках, а между тем среди диссиды и впрямь шатались толпы людей с пограничным состоянием, только в больницах им и было место. Много таких, прошу пардону, – Юрий с улыбкой глянул на Алёну, – и среди людей творческих, которым вообще свойственно магическое восприятие реальности.

– Ух ты, как красиво! – восхитилась она. – Магическое восприятие реальности…

– Красиво, но и пугающе. Особенно полно этих пограничников среди «Достоевских», с их умением влезть в чужую голову, в чужое сердце, в чужой шиз, в конце концов. Кроме того, люди с магическим восприятием реальности живут вне клише, их легче сбить с толку, они ведутся на всякую дурь, мимо которой нормальный трезвомыслящий человек пройдет, не повернув голов качан и чувств никаких не изведав, но при этом они способны решить не разрешимую для кого-то другого загадку…

– Приехали, – раздался тоненький голос, показавшийся неожиданно громким.

Ну еще бы – «Фольксваген» уже остановился у подъезда обшарпанного желтого здания – психиатрической клиники на улице Июльских Дней, мотор был заглушен. Очень может быть, стояли так довольно давно, пока Паку не наскучило ждать и он не прервал зарапортовавшегося доктора Литвиненко.

Симков крепко спал, то ли стреноженный лекарством, то ли вовсе убаюканный красноречием доктора. Будить его поостереглись: мало ли что учинит, обнаружив себя не дома, а невесть где! – вызвали санитаров с носилками. Ваня им помогал.

– Алёна, дорогая, – умоляюще сказал Юрий, хватая ее за руку, – сейчас я нашего друга Сергея Серафимовича пристрою, документы на него заполню и прибегу, перезвоню моему приятелю. Что-то он с этой несчастной SMS-кой задерживается. Вы подождите пока.

Он убежал вслед за носилками.

Алёна выбралась наружу, заглянула в здание больницы, навестила на первом этаже одно необходимое местечко и снова подошла к машине. Пак взволнованно таращился из кабины:

– Вызов поступил! Девушка, двадцать лет, Простакова Инна Константиновна, – прочитал он запись в блокноте, сделанную черным фломастером. – На набережной Федоровского, пять а.

– Как это на набережной Федоровского? – удивилась Алёна. – Это же в Нижегородском районе! Там что, своей психбригады нет?

– Они на вызове аж в Зеленом городе, там целая группа наркоманов с передозировкой, – пояснил Пак, – поэтому нас и направили на Федоровского. Так часто бывает. Но где они там? Ехать надо! Вызов же! Время уходит!

Алёна смотрела на шофера просто-таки с умилением. Это же надо – такое чувство ответственности!

Вообще она и раньше замечала, что этого чувства у водителей «Скорых» хоть отбавляй, не только у врачей.

– Позвоню-ка я доктору, – проворчал Пак, доставая из «бардачка» старомодный, покарябанный мобильник – из первых «Motorol», но тут на крыльце показались доктор Литвиненко и Ваня.

– Наконец-то! – Пак истово замахал.

– Вызов, что ли? – Юрий ускорил шаги. – Ничего, не волнуйся, сейчас поедем. Какая улица? Набережная Федоровского? Нижегородский район? Понятно… Ну поехали, чего ты стоишь, Пак!

– Я стою! – тоненько ахнул водитель. – Я, главное, стою!

– Юра, ваш приятель не звонил? – Алёна придержала за руку доктора Литвиненко.

– Нет, – Юрий глянул на телефон. – Я ему сам перезвонил, но ответ был – абонент временно недоступен.

– Знаете, я тогда поеду домой, а? Ну что я вам тут мешаю.

– Вы мне нисколько не мешаете, Алёна! – Юрий схватил ее за руку, и лицо его вдруг приняло мальчишеское, вернее, детское, беспомощное выражение. – Поехали с нами, ну пожалуйста!

Алёна только моргала, глядя на него во все глаза.

Что бы это значило? Что бы это значило, господа?!

– По коням, по коням, доктор Литвиненко! – пробормотал Ваня, запрыгивая в салон.

– Юрий Алексеевич, поехали, там с девушкой плохо! – тонким, пронзительным, ответственным корейским голосом провозгласил Пак.

– Поезжайте, поезжайте! – подтолкнула Юрия Алёна.

– Алёна… – Юрий наконец отпустил ее руку, но только для того, чтобы поправить расстегнувшийся браслет часов.

Воспользовавшись этим моментом, Алёна шагнула назад:

– До свидания. Если ваш друг все же позвонит…

И тут в ее сумке затрезвонил мобильник.

Еще не взглянув на дисплей, она уже знала, что услышит сейчас…