Пленных мы забрали с собой. Выяснять на месте кто они и решать, что с ними делать времени не было. Так же мы выгребли из штаба связистов все бумаги, что там были. Тоже не разбираясь, что в них. Это все можно было сделать и в лагере, не опасаясь, что кто-нибудь заглянет в гости на огонек.

Вернулся быстро, бумаги, бумаги… даже шкаф какой-то (сейфом назвать эту бандуру язык не поворачивался…). Ну — это работа для знатоков немецкого. Мы по быстрому загрузили всё в БТРы, туда же заволокли сейф и убедившись что в помещении ничего не осталось, укатили к месту сбора…

Добыча была знатной, одной техники было столько, что я сомневался, что сможем перегнать всё на базу. Но штаб не подкачал и к утру, мы были уже в лагере.

Немцы после этого всполошились невероятно. Из лагеря уходили только группы разведчиков и группа Ники. Пару раз со своей группой сходил и я. Описывать нечего, немцы шерстили леса в районе села, однажды даже пытались организовать прочёсывание леса в направлении лагеря, но наткнулись на болото и решили, что сюда партизаны не пошли. Фалангер разошёлся на всю катушку со всякими тюнингами и модернизациями. Сергей болел. Воспаление лёгких где-то подхватил. Несколько дней он был очень плох, но — уж не знаю чем — антибиотиков — то почти нет — местные эскулапы его вытянули. А уж когда мой тёзка одарил его целой полуторкой груженной помповыми ружьями — Олегыч ожил и даже сбежал из госпиталя. Неудачно, впрочем. Было даже забавно наблюдать со стороны как его возвращала туда докторша.

А большую часть времени я проводил возле КВшки. Незадолго до рейда на село Змей по наводке наших особистов отыскал состав с двигателями В-2 и это означало, что КВ получит мотор. Правда, как его использовать в создавшейся после налёта ситуации я не представлял, но рано или поздно немцы успокоятся и тогда… А уж когда Олег откопал целую колонну техники, включая Т-34, КВ-1 и даже два КВ-2 — и ночами сумел перегнать это богатство на базу… В общем, перспективы открывались самые радужные.

Сергей, постепенно отходя от болезни всё больше времени проводил в мастерских. Чего он там вычитал в ноутах за время лежания в госпитале — не знаю, но в один из дней он притащил мне образец СТЭНа. Пока я пытался сообразить откуда это здесь взялось к нам подлетел Олег и заказал Серёге целую партию этих автоматов. Ну это он прав, для танкачей самое то. Я покрутил новинку в руках, очень уж необычен и неудобен был магазин. Если его направить вниз то должно быть удобнее. Поинтересовался у Сергея о наличии изоленты — соединять магазины… Изоленты не было, но он пообещал сварганить клипсы.

Поскольку я не особо рвался на штурм деревни, и почти не участвовал в обсуждении планов, то досталось мне прикрытие со стороны дороги.

Группа набралась небольшая: три отделения пехоты, сорокапятка в кузове Мерседеса, 7ТР, которому обрезали согнутый ствол, 222-ой. С 7ТР вообще получилось геморройно: из получившегося обреза (возле самой маски) снаряд летел на 100–250 м — при одних и тех же установках прицела, с точностью «ну в общем примерно туда».

На протяжении всего боя, у нас было тихо. Вот стрельба смолкла, и когда из Галевки потянулась колонна, я засек время по выходу последних фар за край деревни. Теперь нам надо было держаться полтора часа и отходить. Мы уже собирались трогаться домой, когда услышали звук моторов.

— Вот и наши клиенты!

— Товарищ лейтенант, легковушка и два блитца.

— Огонь!

Рявкнул обрез 7ТР и сорокапятка из кузова. Оба снаряда попали в кузов заднего грузовика. Туда же ударил пулемет с танка. Я отработал из пулемета 222-го по сидевшим в легковушке, а затем присоединился к пехоте, расстреливающей оставшийся грузовик. Трех минут нам хватило на зачистку. К сожалению, грузовики уже не могли продолжать движение, и мы поставили их поперек дороги с помощью танка. А вот легковушку, оказавшуюся корытом на колесах, мы забрали. Я сначала подумал, что это тип 166, но, уже на базе определил, что это более ранний, можно сказать экспериментальный, тип 128 конструкции Порше. На плечах пассажиров первого блитца были клетчатые щиты, а во втором — полное собрание разнокалиберной пехоты: тут и несколько эсэсовцев, и почти десяток немцев железнодорожников, несколько трупов с танкистскими и знаками различия связистов; видимо собирали всех, кого нашли.

Путь до базы обошелся без приключений.

После успешной операции, мы имели уже достаточно боеспособное подразделение, для решения стратегических задач. Примерные расчеты Ники, составленные ещё до рейда, выглядели так

Стратегическая обстановка на конец июня — середина июля.

На направлении «Минск» выдвинута группа армии «Центр». Сейчас идут бои за Минск и Минский укрепрайон.

Немцам очень мешают окруженцы оказавшиеся в Минском котле. На «добивание» окруженных советских войск были брошены практически все пехотные дивизии 4-й армии. А так же это очень связывает 3-ю и 2-ю танковые группы. На лицо кризис оперативного маневра. Центр вырвался вперед — фланги отстают. Продолжающиеся бои в Минском «котле» связывают армию фон Крюге.

Резерв действующей армии вермахта на сегодняшний момент складывался из сил освобождавшихся после решения задач, связанных с уничтожением окруженных группировок и прибывает на фронт быстрее, чем советское командование может мобилизовать новые дивизии.

Задачами Красной Армии является остановка сил вермахта на линии Смоленск — Киев.

Если Смоленское сражение будет проиграно, это приведет к остановке половины всех сил вермахта, и далее к заметному ухудшению позиции обеих фланговых группировок и масштабному кризису на всем протяжение фронта.

Красная армия собирает под Смоленском пять новых армий — 22-ю, 21-ю, 20-ю, 19-ю, 16-ю, а так же переформировывает остатки 13-й и 14-й (всего 24 дивизии — начально, второй эшелон — 24-я и 28 — армии — 19 дивизий). Достаточно чтобы закрыть «дыру» на Березине с боями отойти к Смоленску, где занять устойчивую оборону.

Смоленское сражение планировалось немцами 10.07, но сейчас уже отодвинуто на 18 июля.

Состав вермахта — 2-я и 3-я танковые группы в составе 28 дивизий, из которых 9 танковых и 6 моторизированных. Они рассредоточены по трем изолированным оперативным направлениям — Великолукском, Смоленском и Рогачевском.