Юноша только снова фыркнул:

— Ты или глупый, или прикидываешься. Тебе необходимо все разжевать и в рот положить? Я Нарионус! Ясно тебе?

Том нервно хихикнул.

— Ты шутишь? Я думал…

_ Ты думал, Нарионус — это старый хрыч с клюкой в костлявой лапе, с обвисшей полусгнившей кожей и беззубым ртом? — перебил юноша Тома. — Ты ошибался. Как видишь, Нарионус совсем не так стар, как ты думаешь. Собственно, так все думают. А кто не думал, тех уже нет в живых. А как тебе мой замок? Нравится, а? Ну давай же скажи. Красивое название Хауз-Маунтейн?

— Но мне говорили, что Нарионус правил Севером чуть ли не веками! Как же ты мог это делать, если старше мня всего года на три — четыре, не больше?

Нарионус удовлетворенно улыбнулся. Казалось, это был именно тот вопрос, который он ожидал услышать.

— Видишь ли, Том, наши с тобой тела не поддаются старению в Этом мире, ведь он для нас неоднороден. Здесь ты можешь прожить веками и ни на минуту не постареть, а время в Твоем, точнее, в нашем с тобой мире не пройдет. Обидно? Все близкие и дорогие люди вокруг тебе будут стареть, умирать, и ты будешь все таким же Томом Уотсоном, все таким же тринадцатилетним мальчишкой-глупцом, который полез в дело, с которым ему ни в жизни не справиться. Разве, нет? Не отрицай того, чего сам не знаешь. Давай договоримся, Том: ты не будешь мешать мне, а я, может быть, оставлю тебе жизнь. Как тебе такая перспективка, устраивает?

Том уже начал сердиться:

— Если ты правда Нарионус, то должен знать, где спрятаны камни! Где они?! Отвечай!

Нарионус только тихо рассмеялся.

— Так ты перешел сразу к делу? Думаешь, я так просто отдам тебе камни? И не надейся. Может, — вопрошал он скучающим тоном, — мы сойдемся на том, что я тебе только что предложил? Я не настаиваю, а просто предлагаю. Что скажешь? Не хочешь? Знаю, тебя бесполезно переманивать в мои помощники, так что давай друг друга не беспокоить. Камни я тебе все равно не отдам, и не проси. Уйди лучше по-хорошему. А то…

— А то что? — воскликнул разъяренный Том.

— А ты не знаешь? — удивился Нарионус. — Просто не хочу губить еще одну невинную душу. Понимаешь, мальчик?

— Больно ты высокомерен! — заметил Том. — Вот тебе ответ на твое предложение! — и Том сплюнул кровь на пол, прямо рядом с ботинками Нарионуса. Том понял, что гордость — это именно то, за что можно задеть Страха, Короля Призраков и т. п.

Нарионус с отвращением в лице и голосе сообщил:

— Ну, как хочешь. А ты, я вижу, не из робкого десятка. Что ж, я еще не совсем распустился, не то что ты. Предлагаю тебе выбрать себе смерть. С мучениями либо без. Если с мучениями, то все немного труднее, но разве я могу отказать такому гостю?

— Долго думать не придется! Отдавай камни! Все равно я останусь в выигрыше! — гордо подняв голову, отметил Том.

— Погоди. Сначала поболтаем, а потом и камни, и смерть твоя близка, — улыбнулся Нарионус. Кстати, задавай-ка ты вопросы, а я буду отвечать. Так что тебя интересует?

— Хорошо. Куда делось подкрепление, составленное из жителей острова Фолк? Оно исчезло в ущелье. Полк вошел и не вышел. Куда они все делись? — спросил Том.

— Ну, это совсем просто. В ущелье я заключил их в невидимые стены. Понемногу мрак ущелья, безнадежность и голодные муки заставили сдаться. Страх проникал в их мозг, обволакивал сердце, рвал душу. Никто из вас так и не догадался, что Воины в черном и есть тот пропавший полк? Кстати, Воинов в черном не четверо, как принято считать, а намного больше. Мои ребята могут искажать время, как бы "делиться". Но, они это делают не в совершенстве, так что мир мы таким способом завоевать не можем. Да и зачем он нам? Следующий вопрос.

Том яростно мотнул головой, стараясь отбросить неприятные мысли:

— Зачем тебе меня убивать?

Нарионус вздохнул:

— Все не так просто, Том. Есть причина, но она не главная: ты мне мешаешь.

Я хочу оставить камни себе, а ты пытаешься мне помешать и отобрать их. Ведь как будет обидно, если ты все-таки сделаешь свое дело. А другая вот какая: ты мой постоянный враг, Том, и именно поэтому я не могу оставить тебя в живых. Кроме того, это тонкий расчет, которого тебе не понять. Мы с тобой по разные стороны, и между нами всегда будет существовать борьба, хочешь ты этого, или нет. А еще тебе будет приятно помериться со мной силами. Может, даже захочется, до безумия захочется убить меня. Как ты на это смотришь? Знаю, что захочешь. Только кто же все-таки победит, вот вопрос. Думаешь, я заставляю вольных орков биться за меня? Ни в коем случае! Просто я даю им желанную власть, маленькое ощущение их значимости в этом жестоком мире, хоть они здесь не значат ничего, как бы они не крутились. Самый простой путь заставить других существ делать так, как хочешь ты — дать им делать то, что хотят они, но не буквально, а просто создать видимость этого. Я всегда знал, что создать собственную власть и удержать приближенных непросто, но я стараюсь.

Том понял слова Нарионуса о том, что они вечно будут врагами. Значит, Нарионус просто его антипод, полная противоположность. А это значит, что только он может ответить на один очень важный вопрос, который все время мучил Тома, пока он находился в Перекрестье.

— Я и есть Избранный, как все говорят? — наконец спросил том после долгого молчания.

На лице Нарионуса на миг возникло выражение удивления, потом он, подумав недолго, ответил:

— По-моему, Избранный — это штамп, бирка, стереотип. Я не знаю, в каком смысле это значение употребляется твоими поклонниками, но я считаю так: для каждого времени найдется свой так называемый Избранный. Избранный — это служитель Добра и, следовательно, по логике, Добро многолико, как и Зло. Так думаю лично я. И каждый раз, когда нужен новый Избранный, о старом забывают, и он остается в мифах и легендах как просто герой, а не Великий Избранник. Чтобы составить новое пророчество, необходимо забыть старое. Так будет и с тобой. Я признаю свою ошибку: с первого взгляда я не уловил в тебе Силу. Теперь я ее ощущаю. Ты мощный Обладатель Силы. Но пока ты еще не умеешь ее использовать, не знаешь ее цены. Придет время, и ты откажешься от нее. И тогда ты будешь забыт как Избранный, а на твоем месте будет другой.

Том удивился перемене поведения Нарионуса. Он перестал распаляться. Он выглядел уставшим. И, как это не казалось странным, Том почувствовал, что перед ним не юноша, а дряхлый старик. Может, Нарионус играет? Издевается над ним, Томом? Том решил отвлечься от плохих мыслей и задал новый вопрос:

— И кто будет этим другим?

— О… Этого никто не знает. Пока ты реально действующий Избранный. Я могу лишь догадываться.

— Так кто же, по-твоему?

— Не буду даже говорить. Не люблю совершать ошибки. Ошибки Добра простительны в рамках этого Добра и редко вредят вам самим. Ошибки Зла обычно смертельны для него самого. Сила — это всегда наказание, а не дар. Как Сила со знаком минус, так и Сила со знаком плюс. Истинная светлая Сила — это вовсе не "бои без правил", которые устраиваете вы с Морланом. Это действия, которые совершаются втихую, незаметно. И все должно идти так, будто ничего не произошло, а просто должно было быть. Светлые — это мусорщики, убирающие мусор, но как и мусорщиков, работающих по утрам, так и светлых никто не должен заметить, а тем более, заметить их действия. Ты же не задумываешься о том, почему мусорные контейнеры пусты? Тебе это не нужно. Потому, что все происходит так, как должно быть. Только действия Зла заметны. Так тоже должно быть. А главный рассадник Зла — это обычные люди. За это я их и люблю, — Нарионус усмехнулся.