Я снова открыл Оглавление на латыни: OBSECRATIONES, INCANTAMINA, NECTENTES, MALEDICENTES, MALEFICIA.

— Не волнуйся, Лена. Мы разберемся с этим, — но хотя я и сказал эти слова, сам я в них не очень-то верил.

Чем дольше Книга оставалась на верхней полке моего шкафа, тем сильнее становилось ощущение, будто в моей комнате поселилась какая-то нечисть. Мы оба чувствовали это каждую ночь. Сны, которые больше походили на кошмары, становились все хуже. В последние дни мой сон не длился дольше пары часов. Стоило мне закрыть глаза, стоило мне задремать, они были там. Ждали. Но хуже всего то, что это был один и тот же кошмар, повторяющийся снова и снова по замкнутому кругу. Каждую ночь я терял Лену, и это убивало меня.

Бодрствование стало моей единственной стратегией. Зарядившись глюкозой и кофеином из Колы и Ред Булла, я играл в видео игры. Или читал все подряд, начиная с «Сердца Тьмы» и заканчивая своим любимым «Серебряным Серфером», тем выпуском, в котором Галактус заглатывает Вселенную, снова и снова. Но любой, кто не спал в течение нескольких дней, скажет, что к третьей или четвертой ночи ты изматываешься настолько, что можешь уснуть стоя.

Даже у Галактуса не было бы шансов.

Огонь.

Он был повсюду.

И дым. Я задыхался от дыма и пепла. Он был черным как смола, я ничего не видел. И жар. Жар был настолько сильным, что казалось, будто кто-то скребет по коже наждачной бумагой.

Я не слышал ничего, кроме рева пламени.

Я даже не слышал, голос Лены. Я только слышал ее крик в своих мыслях.

Отпусти! Ты должен выбираться отсюда!

Я чувствовал, как соскальзывают ее пальцы с моего запястья, словно тонкие струны гитары лопаются одна за другой. Она отпускала мою руку, будто ожидая, что и я отпущу ее, но я бы никогда не разжал руку.

Ли, не делай этого! Не отпускай!

Отпусти меня! Пожалуйста… спасайся сам!

Я бы никогда не отпустил.

Но я чувствовал, что ее рука выскальзывает из моих пальцев. Я старался держать крепче, но она ускользала…

Я вскочил в кровати, кашляя. Это было настолько реально, что я даже ощущал привкус гари во рту. Но в комнате не было жарко, скорее наоборот, холодно. Окно снова было распахнуто. Лунный свет позволил глазам привыкнуть к темноте быстрее обычного.

Я уловил что-то краем глаза. Какое-то движение в тени.

В комнате кто-то есть.

— Черт возьми!

Он хотел сбежать, пока я его не заметил, но оказался не таким уж проворным. Он знал, что я видел его, поэтому сделал единственное, что ему оставалось в данной ситуации. Он повернулся ко мне лицом.

— Хотя я не считаю себя в полной мере чертом, но кто я такой, чтобы поправлять тебя после такой неловкой попытки бегства? — Мэйкон улыбнулся своей знаменитой улыбкой Кэри Гранта и подошел к краю моей кровати. На нем было длинное черное пальто и темные слаксы. Весь его внешний вид скорее говорил о том, что он собрался на светский раут на рубеже предыдущих столетий, но никак не на современный несанкционированный взлом с проникновением. — Привет, Итан.

— Какого черта вы делаете в моей комнате?

На мгновение он растерялся, что в случае с Мэйконом означало, что у него просто не нашлось мгновенного и замысловатого объяснения.

— Все очень запутано.

— Так распутайте. Так как вы проникли ко мне в комнату через окно посреди ночи, то вы либо вампир, либо извращенец, либо и то и другое. Что выбираете?

— Смертные; вы видите все в черно-белом свете. Я ни Хищник и ни Вредитель. Ты, должно быть, путаешь меня с моим братом, Хантингом. Меня не интересует кровь, — его передернуло от мысли об этом. — Ни кровь, ни плоть, — он закурил сигару, перекатывая ее между пальцев. У Аммы точно будет завтра припадок, когда она учует запах. — На самом деле, подобное вызывает у меня тошноту.

Я начал терять терпение. Я не спал несколько дней, и меня бесило, что все постоянно увиливают от моих вопросов. Я хотел получить ответы, и немедленно.

— Я сыт по горло вашими загадками. Ответьте на вопрос. Что вы делаете в моей комнате?

Он подошел к дешевенькому крутящемуся креслу рядом с моим письменным столом и сел в него одним резким неуловимым движением.

— Скажем так, я подслушивал.

Я поднял валявшуюся на полу старую баскетбольную футболку Джексона Хай и натянул ее через голову.

— Подслушивали что? Здесь никого нет. Я спал.

— Ты не просто спал, ты видел сон.

— Откуда вы знаете? Это что, одна из ваших магических сил?

— Боюсь, что нет. Я не Маг. Технически.

У меня перехватило дыхание. Мэйкон Равенвуд никогда не выходил из дома днем. Он мог появляться из ниоткуда, видеть глазами своего волка, удачно замаскированного под собаку, и чуть не убил Темного Мага даже глазом не моргнув. Если он не волшебник, то этому есть только одно объяснение.