Не будь долгов в бедности, было бы слишком одиноко, говорит бедняк в мудрости своей.

Мухи в паучьей школе не учатся.

Оставляя след, наносишь рану.

Зачем въезжать на белом коне, если не собираешься лгать?

Для безумца ходики тикают иначе.

Веревке не услышать повешенного.

Если голова не кружится, карусель не поможет.

Даже глухие переговариваются.

Когда глаза не боятся, руки не делают.

Леса дышат не дыша.

Запой лист, как будет обескуражена птица.

Чувствительное сердце слишком страдает, чтобы любить.

Пусть женятся, когда научатся вместе ткать.

Ум, чтобы понять, должен узнать грязь. Но прежде, чем запачкаться, он должен быть ранен.

Печалью воздается.

Дело в том, что присутствие других людей не делает нас гуманнее. Чем больше на земле людей, тем больше ожесточения.

Нет короля без его отражения.

На гербах не гравируется людская скромность.

У микроба нет времени рассмотреть биолога.

Не стоит гордиться. Когда дышишь, уже идешь на уступку. А за одной уступкой идут под ручку другие. Вот и еще одна. Не надо больше, хватит.

Я шел среди дремоты противоположных миров: сто дорог, но один конец и одно начало.

Так я и путешествовал. Мир пребывал в обломках путей.

Отец и даже слишком. Двенадцать сыновей. Система усложняется. Я схожу с коня. Надо пересаживаться на осла.

Мне в праздник темно. Голый лед чужих слов. В розарии корчусь от боли, но в цистерне мне, как нигде, хорошо.

Пустоты в голове, лицо во тьме, душа иссякла. Сто пунктов зла на один добра, и памяти закрытый клапан, но я гуляю с божком домашним.

Нога моя сочится и гниет: все мои беды от Времени. Я пошел по дурной дорожке, она сужается. Меня поджидают драконы Большой реки. Но тот, кто умеет найти свою жемчужину в мутной воде, всегда выберется из омута.

Научился, забыл. Меня научили узнавать десять вражеских столбов. Перестал различать. Заканчиваю, став перевозчиком покоя.

Перестал смотреть на дорогу с рухнувшими арками мостов. Я совершил путешествие через толщу ила и теперь у цели. Я не спущусь мостить пути. Я у цели, и это звонят мои колокола в подворотне у противника-великана.

Не печальтесь. Все теснее круги летучих мышей, но мои канаты тянутся вдаль. Я успел это сделать. Я поймал момент. Сто раз терял я свою жизнь.

Довольно. Чтобы завтра отправиться через миры, у меня на руках паспорт.

…и меня постоянно удерживали, и я не мог вернуться к себе на родину. Тянули за полы пальто, висели на складках.

…и меня постоянно удерживали. Жители этой страны были малы. Жители этой страны были глухи.

Надо было стоять в очередях. Нельзя было ошибиться очередью. Надо было миновать свободный проход, оказаться в нужной части своей распавшейся очереди, среди нескончаемых частей других очередей, которые встречались, пересекались, огибали друг друга.

Жителей этой страны было много, чрезвычайно много. Им не было места, им не было дела, покоя им тоже не было. Нескончаемый поток жителей питал все эти очереди.

Надо было, не покидая своего места, отправить вперед весточку. Надо было заранее послать вестника. Он должен был быть послан заранее, чтобы, выйдя из своей очереди в определенный час, в надлежащем месте, которые следовало предвидеть загодя, оказаться перед тем же самым местом, которое занимали раньше.