Когда они вошли в камеру Фернандо, Рей спросил:

– Ну вот, мы все пришли, ты можешь сказать, наконец, зачем ты нас позвал Алехандро?

– Да, могу. У отца было достаточно оснований, чтобы убить Долорес Сиерру, и я позвал вас, своих братьев, чтобы отец сейчас нам в лицо сказал всю правду. Тебе будет трудно солгать нам в лицо, отец!

– Да я даже не знаю, кто это такая, Долорес Сиерра! – тут же стал отпираться дон Фернандо.

– Как ты можешь не знать ее, когда она прекрасно помнила тебя по Энсинаде? Она же сказала маме, когда та лечилась в санатории, и мы ее там навещали, что хорошо знает и тебя, и маму.

– Значит, своей сумасшедшей матери ты веришь больше, чем мне? – возмутился Фернандо и пошел в атаку. – Я вообще не понимаю, как мои сыновья могут объединиться против меня в самый трудный момент моей жизни? Я же не только дал вам жизнь, я всю свою жизнь посвятил заботам о вас: беспокоился о здоровье, о воспитании, образовании. Принципы, которыми вы так гордитесь, дал вас я! Я учил вас любить и поддерживать друг друга, потому что вы – одна семья. И вот благодарность! Вы от меня отвернулись! Подозреваете! Осуждаете! Меня, своего родного отца!

– Никто не забывает добра, которое ты нам сделал, но ты причинил нам не меньше и зла, ты лишил нас матерей, ты всю жизнь обманывал нас! – попытался не поддаться демагогии Алехандро.

– Матери! Да я вас спас, и за это вы должны быть мне благодарны. Твоя мать, Алехандро, была сумасшедшей, она тронулась, когда ты родился. Мать рея была пьяницей и посмешищем всего поселка. А мать Гильермо и того хуже – проституткой. Она же пришла не к тебе, Гильермо, а ко мне, она шантажировала меня, просила пять миллионов за то, чтобы ничего тебе не говорить!

– Это не может быть правдой, отец! Не может быть правдой! – со слезами на глазах закричал Гильермо.

– Может! И от всего этого я вас и оберегал, потому что у меня есть сердце, и сейчас вы ранили меня, больно ранили!

– Спасибо, папа, ты сумел утешить нас всех! – с этими словами Алехандро вышел: положительно, никогда от отца не услышишь слова правды, он всегда свернет на окольный путь! Вот и сейчас: только разбередил раны, и ничего не ответил по существу.

Сказанное Фернандо причинило Гильермо такую боль, что он был почти в истерике и немедленно побежал к Сандре.

Сандра встретила его с радостной улыбкой, она была как всегда свежа и хороша собой.

– Неужели правда, что ты хотела получить от отца пять миллионов за то, чтобы не говорить мне, что я твой сын?

Голубые глаза Гильермо смотрели на нее с такой мольбой, с таким страданием!..

Сандра помолчала, потом сказала:

– Правда, сынок. Я была в стесненных денежных обстоятельствах. И для меня это было более чем естественно, но с тех пор я очень изменилась. И знаешь, с каких? С тех самых, как мы с тобой познакомились. Стоило мне тебя увидеть, и я поняла, как много ты для меня значишь. Посмотрев тебе в глаза, я узнала, что такое добрая душа. Тебе было все равно, кто я такая, ты преподал мне урок, когда ни в чем не сомневаясь, назвал меня мамой. Я полюбила тебя, Гильермо.

– Извини меня, мама, извини. Ты так нужна мне, – всхлипнул большой мальчик Гильермо.

– Я знаю, сынок, и ты мне тоже! – ответила юная мама Сандра.

Хосе Луис дожидался у Исамар возвращения сестер с кладбища. Из Энсинады после похорон Долорес они приехали очень усталые. Агирре с Элисендой, которые тоже ездили на похороны, тут же собрались домой и пообещали завезти домой Хулио. Марта сказала, что побудет у сестры. Задержался ненадолго у Исамар и Архенис.

– Я должен принести вам свои извинения, – заговорил Хосе Луис, я подвел вас как адвокат, не смог найти улик против Фернандо Мальдонадо, и завтра его отпускают.

Гойо с Архенисом стали успокаивать его.

– Однажды Фернандо все-таки совершит какую-нибудь оплошность, и мы схватим его за руку, – сказал Архенис.

– Теперь для нас это будет куда сложнее! Матерый убийца станет стократ осмотрительнее, – вступила в разговор Марта.

– А мы стократ внимательнее, – утешил ее Архенис и, попрощавшись, ушел, его ждали в больнице пациенты.

– Как я не хотел вас подводить, как не хотел, Исамар! – горевал Хосе Луис Альварадо.

И вот настал день, когда дон Фернандо Мальдонадо должен был стать опять свободным и полноправным гражданином. Он был в превосходном настроении и со снисходительной благожелательностью похлопывал по плечу бывшего своего охранника:

– Вы – дельный полицейский, все это время вы верили в мою невиновность. У вас наметанный глаз, раз вы сразу отличаете преступника от честного человека.

– Спасибо за доброе мнение, дон Фернандо, я только исполнял свой долг.