– Можешь. Или, если хочешь, я могу это сделать.

– Лучше я сам. Адвокаты всегда нагоняют страх.

– Хочешь получить еще какие-нибудь сведения о миссис Корбетт?

– Нет. Меня не интересует, с кем она трахается. Просто выясни, что ей нужно в Эдисонвилле.

Глава 40

В клубе было полно народа. Большинство столов занимали парочки, другая часть посетителей танцевала. С тех пор как Брайан вернулся домой, сюда начали приглашать совершенно иных музыкантов, да и атмосфера в клубе стала куда лучше: непринужденнее, менее натянутой и чопорной, и он задавал себе вопрос, а не явилось ли появление Отэм причиной всех этих перемен. Отэм как будто присутствовала повсеместно – и в Доме Осборнов, и в городе. Там, куда она приходила, вскоре начинали происходить изменения.

Брайан прошел между столиками к тому месту, где она сидела с Бобом Проктором, удивляясь, что это его огорчило. Ему нравился Боб, тем не менее сейчас Брайан не был настроен на светское общение. Он рассчитывал побыть наедине с Отэм, во всяком случае, насколько это возможно в переполненном зале.

Брайан подал знак официанту и наблюдал, как они добродушно болтают между собой. Между Отэм и Бобом чувствовалась близость, какая не часто встречается между клиентом и адвокатом; они больше походили на старинных друзей.

Брайан ощутил укол зависти, или обиды, или... ревности? Это открытие обескураживало. Его взаимоотношения с дамами были по большей части мимолетными: новая страна, новые лица. Он не оставался с одной и той же женщиной настолько долго, чтобы могла возникнуть крепкая эмоциональная связь. Впервые в жизни он ревновал как собственник и поэтому не знал, как вести себя в такой ситуации.

Когда принесли напитки, Брайан быстро взял свой бокал. Он сделал глоток и попытался вовлечь Боба в беседу. Поскольку у них была лишь одна общая тема, то, естественно, речь зашла о приобретении шахты «Корбетт корпорейшн». Боб нарочито, как показалось Брайану, посмотрел на часы и, извинившись, торопливо ушел.

С Отэм разговаривать всегда было легко, но Брайан неожиданно почувствовал такую застенчивость, что беседа как-то не клеилась, то и дело возникали долгие паузы, да еще эти блестки роз почему-то совершенно не давали ему сосредоточиться. Он почти что обрадовался, когда она извинилась и пошла припудрить носик. Его бокал был пуст, поэтому он повторил заказ, хотя знал, что Отэм всегда без исключений отказывалась пить больше двух порций. Брайан еще никогда не видел ее хотя бы слегка пьяной.

Когда она возвращалась к столу, какой-то музыкант из ансамбля подошел к ней и попросил спеть. Отэм посмотрела на сцену, а потом на Брайана:

– Ты не возражаешь?

У нее был такой тоскливый вид, что он с готовностью кивнул. Она поднялась на сцену, несколько секунд о чем-то пошепталась с музыкантами и повернулась к залу.

– Я не могу петь так, как Энн Мюррэй, но я попробую спеть для вас один из ее хитов. – Взяв микрофон и покачиваясь в такт музыке, она начала песню «Рябинники».

Отэм пела, и казалось, что с нее спала какая-то маска. Лицо стало нежным, светящимся и как бы растворилось в звуках. В голосе Отэм, свободном и живом, зовущем за собой, чувствовалась вся ее сущность: резкость, сарказм, пылкость и теплота. В свете ламп платье ее переливалось разноцветными огнями, а волосы казались золотисто-медным облаком.

Брайана удивил ее профессионализм. После первой песни Отэм попросили спеть вторую, потом еще и еще. Она умела захватить и удержать внимание слушателей, словами и телодвижениями соблазняя каждого мужчину в зале – а может, так только казалось Брайану. Исполнив несколько самых популярных песен других артистов, Отэм снова взялась за репертуар Энн Мюррэй. Она повернулась и смеясь посмотрела прямо на Брайана. Он улыбнулся ей и поднял свой бокал, наконец признав, что Лайза была права. Он желал Отэм больше, чем какую-либо женщину в своей жизни.

Живя в одном доме, они постоянно сталкивались. По закону больших чисел им надлежало стать любовниками много месяцев назад. Если бы не его отец и ее частые исчезновения... Брайан вдруг подумал о мужчине с яхтой. Ее возлюбленный? Возможно, даже жених? Он уже не представлял себе Дом Осборнов без Отэм. У него в груди возникло какое-то непонятное ощущение, и улыбка сошла с его лица.

Она закончила песню с каким-то заразительным смехом.

– О-о-о, да! Спасибо, спасибо, ребята, но под прожекторами становится слишком жарко.

Отэм отдала микрофон, спустилась со сцены и, раскинув руки, пошла к Брайану.

– Ты не забыл об обещании провести меня по танцевальному залу? Или так и будешь сидеть таращиться, словно впервые столкнулся с женщиной?

– Неужели у меня действительно такой вид?

– Весь вечер. Ты, наверно, чем-то озабочен?

– Немного.

Брайан прошел с ней в танцевальный зал, положил руку ей на талию и плавно повел в такт с музыкой. Все его чувства невероятно обострились от теплоты ее тела в его руках. Отэм что-то напевала и, казалось, совершенно не ведала о том, как действует на него. Если бы Брайан мог сделать то, чего ему хотелось, если бы она была не Отэм, а кем-нибудь еще, он подхватил бы ее на руки и помчался бы домой, в постель.