Шрифт:
— Здравствуйте, Адил Алиевич.
В торце хлипкого столика на дешевом пластмассовом кресле по-хозяйски расположился основательного вида плотный кавказец. Тщательно расчесанная прядь волос прилипла к высокому потному лбу, на кончике мясистого крючковатого носа поблескивали похожие на пенсне узкие складные очки. Мясистые щеки, двойной подбородок, властный взгляд… Сразу было видно, что он из породы начальников и привык заседать не за такими столами и не в брезентовых палатках.
— Здорово, Василь! Сидай, — Он снисходительно указал на стул рядом с собой. — Как дела?
«Начальник Майдана» вмиг потерял свою бесшабашность. Он выдохнул, уменьшил прямизну спины, ширину грудной клетки, смиренно погасил взгляд и подсел к столу.
— Трудно, Адил Алиевич. Очень трудно. Народ неуправляемый, то драки растаскиваем, то пьяных успокаиваем. Холодно, опять же, многие простудились, недовольны, ругаются… Керосинки в палатках жгут, в любую минуту погореть могут. Живу, как на вулкане…
Но Адил Алиевич привык к подобным жалобам.
— А как ты думал, Васятка? Дело тебе поручено серьезное, ответственное. Утром докладывал обстановку Самому, твою фамилию назвал дважды. Цени! При удачном исходе, вполне возможно, будешь руководить молодежной политикой страны. Тебе ведь такое и не снилось? Так что старайся!
Спортивного вида небритые парни начали заносить в палатку коробки, связки новых армейских одеял и упаковки бутылок с питьевой водой. Братишка бдительно наблюдал, пересчитывал, черкал что-то в замызганном блокноте.
— Да я и так из кожи лезу, Адил Алиевич. Ни себя не щажу, ни Сашка, у него вон уже воспаление легких начинается…
— Да и грыжу он, бедняга, надорвал, когда ящики с водкой в родительскую хату таскал, — сочувственно покивал хозяин. — До потолка комнату забили. Может, и правильно — горилка никогда не обесценится…
Василь залился густой краской. Сердце колотилось, как пойманная птица. За крысятничество спрос строгий, вполне могут живьем сбросить в ствол заброшенной шахты… Такие случаи, говорят, бывали…
— Да врут все, Адил Алиевич, врут! — Он прижал руки к груди и лихорадочно думал: стоит ли упасть на колени? Но решил не переигрывать, а то будет еще хуже.
— Один ящик и правда отослал, отцу на день рождения, так я его за свои деньги купил! А что расход большой, так ведь бомжей много, жрут, пьют… Да и все лезут на халяву, студенты, безработные…
— Ладно, не суетись! — слегка улыбнувшись, сказал хозяин, и Василь понял, что в шахту его бросать не будут. По крайней мере сегодня.
— Чем больше людей, тем лучше. Наш шеф доволен: каждый день по телевизору смотрит — на Майдане места свободного нет! Только жадиться не надо. Вон, смотри, сколько привез — консервы, водку, носки теплые, одеяла… Этого добра, — он пренебрежительно махнул рукой на штабель коробок, — у нас на всех хватит. Дело не в водке. Дело в том, что мы должны быть уверены в честности наших соратников. Особенно руководителей низшего и среднего звена, которые всегда на виду. Ты меня понял?
— Понял, Адил Алиевич, все понял, отца родного так не понимал, до самого сердца дошло!
— Если понял — держи!
Хозяин вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку стодолларовых купюр, протянул, а когда Василь схватился за деньги, придержал, не выпуская из рук.
— Меня надо больше, чем отца, слушаться, — сказал он, глядя прямо в глаза «руководителю среднего звена». — Батька мог ремнем выпороть, а я и живьем сожгу!
Василя будто током прошибло от макушки до пяток.
— Ни-ни, больше никогда, забожусь на икону!
— Не надо, — хозяин разжал пальцы и выпустил деньги. — Я сказал, ты слышал. Как у тебя с журналистами? Контакты налажены?
Василь опасливо, как гранату, спрятал пачку за пазуху.
— Налажены, Адил Алиевич! Вчера один после интервью с Томкой голый на улицу рванул. Хорошо, Сашок у входа дежурил, охолонил. Все в ажуре! У нас с журналистами, иностранцами и прочими «телепузиками» студенты гуманитарных вузов работают. Подкованные хлопцы!
— Месяц назад агент Службы «Мышка» добыл на испытательном полигоне США образцы принципиально нового ракетного топлива. Анализ показал, что это разновидность высокоэффективного горючего, так называемый GTL-керосин, который только-только начинает экспериментально производиться в Катаре. Однако в Аризону топливо поступает из Польши, причем в количествах, свидетельствующих о промышленном производстве. Характерной чертой аризонского газового керосина является высокое содержание радона…
Генерал-лейтенант Суровцев в тщательно отутюженном, неброском сером костюме, сидел на своем обычном месте за огромным столом и внимательно слушал. Доклад на высшем уровне — дело чрезвычайно серьезное и ответственное, у Дмитрия Полянского пересохло в горле, но стакана с водой ему никто не поставил. Вообще-то директору должен докладывать начальник Управления либо его заместитель, но тогда пересыхать в горле будет у генерала Иванникова или полковника Зимина, а главное — именно на их головы обрушится гнев руководителя разведки, если что-то ему не понравится. Поэтому сейчас подполковник Полянский стоял за легкой кафедрой с дистанционным пультом в руке, а Иванников и Зимин сидели вдоль длинного приставного стола и требовательно смотрели на докладчика, готовые в случае чего обрушить на его аккуратный пробор и свои порции гнева.