За супружеской четой Удетов ухаживал Гуго фон Эккарт с Евой-Марией. Гуго ценил расположение Удета почти так же высоко, как и благосклонность Германа Геринга. Упорно поговаривали, что полковник, получив назначение на должность директора технического управления Министерства авиации, должен вот-вот стать генералом ВВС.

Карл и молодые летчики окружили вниманием своего бывшего инструктора Тео Рейнгарда.

Рядом с Карлом сидел Эрвин Штиммерман, который приехал из Дессау. Эрвин больше года работал там летчиком-испытателем в фирме Гуго Юнкерса и был в числе тех немногих за столом, кто не носил мундира. Может быть, поэтому остальные летчики, почти не знавшие Эрвина, поглядывали на него снисходительно. Еще бы — ведь на них сверкала только что введенная форма ВВС. Погоны и петлицы, орлы и летные значки — все излучало сияние, отражаясь в бокалах и кубках.

Старый холостяк Тео Рейнгард после нескольких рюмок начал проявлять повышенное внимание к одиноким дамам, сидящим за столом.

Несмотря на разницу в чинах, Удет держался с фронтовым товарищем Тео на дружеской ноге. Полковник уважал и ценил его за храбрость, независимый характер, великолепную технику пилотирования и собачью преданность авиации.

— Вам повезло, парни, — сказал в своем тосте Удет, — что вы учились летать у такого аса, как Тео. Я предлагаю поднять бокалы за здоровье и счастье моего друга — Рейнгарда.

— Хох! — в один голос рявкнули ученики Тео и дружно осушили бокалы.

Их инструктор слегка смутился от похвал Удета, покраснев половиной лица.

Затем, когда гости начали хмелеть, Тео и Карл выпили на брудершафт под аплодисменты присутствующих. Молодые истребители завидовали Карлу. Им было еще далеко до производства в офицеры. Пока они не смели и мечтать о панибратстве со строгим капитаном.

— Карл, кто эта особа, что сидит левее баронессы Магды? — Тео глазами показал на молодящуюся даму, которая после нескольких бокалов рейнвейна и тоста Удета начала поглядывать в его сторону.

— А-а, эта? — ответил с легким пренебрежением Карл. — Это фрау Эльза Отт, полковница в отставке.

— Не говори загадками, — остановил его Тео. — Фрау Эльза, судя по ее улыбкам, охотно примет твои ухаживанья. Она очень одинока, ибо беспутный муж предпочитает ей любую более молодую девку.

— Сколько лет фрау Эльзе? — Тео был заинтригован.

— Старуха. Ей за тридцать.

— О, Карл, ты судишь о дамском возрасте с безжалостностью двадцатилетнего юноши. Поживешь с мое, тогда поймешь, что тридцать пять еще не старость.

— Фи, тридцать пять! Это же почти столько, сколько моей матери.

— Ты что-нибудь слыхал о бальзаковском возрасте? Хотя откуда тебе знать о Бальзаке!

— Действительно, я ничего о нем не знаю.

— Утешься, мой юный друг, — улыбнулся Тео половиной лица, обращенной к Карлу, — зато ты наверняка проштудировал раз пять «Майн кампф». А «библия национал-социализма» сейчас котируется во много раз выше, чем «Человеческая комедия».

Эрвин Штиммерман, слышавший их разговор, удивленно посмотрел на капитана Рейнгарда. В тоне летчика слышалась горечь и легкая издевка.

— Представь меня, пожалуйста, фрау Отт, — сказал Тео, помолчав. — Если даму не оттолкнет моя физиономия, я охотно скрашу ее одиночество.

— С удовольствием, Тео. Не думаю, чтобы следы твоего ранения помешали знакомству. Считаю, что фрау Эльза не будет зря терять времени и с хода наставит рога своему блудному Рихарду. Пригласи ее в мой кабинет.

Карл не ошибся в своем прогнозе. Через полчаса после знакомства Тео и фрау Эльза исчезли — на английский лад, не простившись с хозяевами.

— Послушай, Карл, — окликнул Эрвин приятеля, — давай выпьем с тобой.

Карл поднял тяжелый кубок чеканного серебра, послуживший не одному поколению баронов фон Риттенов:

— За наше летное счастье, Эрвин!

— Спасибо, Карл. Счастливых полетов!

Приятели выпили.

— Ты знаешь, Карл, я не хотел прежде времени тебе говорить… Но, наверное, мы теперь долго не увидимся.

— Почему?

— Мне предложили съездить в длительную заграничную командировку.

— Куда, Эрвин?

— Только по секрету… Японская фирма «Мицубиси» закупила у нас несколько Ю-86 и лицензию на их постройку. Я еду в качестве летчика-испытателя. Еще едут несколько инженеров. Мы должны помочь им наладить производство. Правда, насчет меня вопрос не решен окончательно. Сомневаются, говорят — молод. Но у меня есть козыри — большой налет на Ю-86 и знание языка. А ведь там придется японских летчиков обучать полетам. Видишь, выходит, не зря я протирал брюки в университете!

— Откажись! На кой черт они тебе нужны, эти «желтокожие арийцы»? Переходи в военную авиацию. Сейчас только карьеру делать! Летные кадры нужны позарез.