— Говори.

Интересно, что ему-то от меня надо? Рыжику нашему.

Мы поднялись на самый верх башни, в комнату для астрономических наблюдений. Демон прикрыл за собой дверь и…

— Стейси меня ненавидит?

— Э…

'С чего ты взял?' — так и норовило сорваться с языка. Но тогда это прозвучит так, как будто она относится к нему совершенно по-другому… А обнадёживать рыжика не хочу.

— Почему? — спросила просто.

О боги, с каких это пор я стала думать прежде чем ляпнуть что-нибудь?

— Она так смотрит на меня — ну, ты понимаешь…

— Не понимаю, — честно призналась я.

— Ну… — Давид покрутил пальцами в поисках ответа. — Как Дар на тебя!

Нет, это вряд ли. Ты переоцениваешь возможность Стейси убивать взглядом — а, взглянув на дроу, любой василиск удавится от зависти.

— Хм. А ещё что?

— Когда мы вместе, она всегда разговаривает с Морфеем, а если я прихожу один, то убегает к книгам! И ещё она издевается надо мной! И голос…ну…холодный такой… и ещё…

М-да, прорвало фонтан. Ладно, пусть выговорится. А Стейси — запудрила же голову обоим! Что крылатый, что рогатый — оба сами не свои. Чертовски — то есть вампирски — обаятельная девушка.

— Лаэли, ну что ты молчишь? — возопил инфернал, встряхивая меня, словно мешок с мукой. — Я же извёлся весь!

— Вот иди и ей это скажи! — огрызнулась я. Никогда бы не подумала, что демоны в делах сердечных ведут себя так же глупо, как люди.

— А вдруг она надо мной посмеётся?

— А вдруг не посмеётся? Давид, горе ты луковое, иди и говори, что ты из-за ней ни спать, ни есть, ни нумерологию учить не можешь.

— Думаешь, про нумерологию тоже говорить? — сомневался сбитый с толку обитатель Ада.

— В первую очередь, — заверила я. — Без этого никак! Давай, давай…удачи.

Хмыкнула, глядя вслед взлохмаченной медной макушке — у Давида была привычка запускать пятерню в свои огненные волосы, отчего у парня вечно был вид 'а-мне-всё-трын-трава'.

В моей черной метке изящным почерком был вынесен приговор: 'Докажите уравнение Одина. Срок: 2 дня'. Уравнение? Одина? Подать его сюда!..

В библиотеку не пошла (Стейси, тебе сейчас не до меня…), сидела в комнате для занятий. Если верить Мерлину, уравнение Одина используется для определения равновесности чар и ритуала. Короче говоря, каждое магическое воздействие нарушает баланс. Маленькие воздействие исправляются сами, но изменения после крупных приходится просчитывать! Уравнение Одина — с кучей параметров — существует как раз для того, чтобы понять, нужно ли применять какое-нибудь заклинание, или вреда от него будет больше, чем пользы?

Как я уже сказала, переменных и констант там — до йомы…

Выслушала от двадцати сокурсников пожелания спокойной ночи. От трёх — удачной охоты. От Габриеля — предложение 'уснуть надолго'. Это у него шутки такие, у аристократа нашего… Уравнение Одина никак не решалось. Я готова швырнуть все книги в стену и дать волю слезам. Не могу… не могу! Почему — неужели я действительно такая глупая? Голова распухла и болит, а строчки так и пляшут перед глазами…

Словно гомункулус, встала и поднялась на кухню.

— Свет.

Опять кто-то баловался с магией — у окна чувствуются остаточные следы.

Неважно… неважно.

— Тарелочки, вы где? — пропела я, роясь в буфете. — Мои хор-рошие… И… Раз!

Блюдо с красивым орнаментом разлетелось на тысячу осколков. Полюбовалась их художественным хаосом. Но слёзы всё ещё душат, и хочется кого-нибудь убить…

— И — два! И — три! И…

— Может, кофе?

Я подскочила, прижав к себе последнюю миску, как родную.

— Ты? Ты, придурок!

— Кто — я?

— Нет, я!

— Так я ведь и не спорю.

Отдышалась… гнев ушёл, оставив место любопытству. Кофе, говоришь…

По кухоньке разнёсся чарующий запах корицы. В тишине я обхватила ладонями горячую чашку и подошла к дроу, сидевшему с ногами на подоконнике. Вот тебе и 'остаточные следы' магии. У него в руках тоже была большая кружка.

— Кофе?

— Вино.

— Так ведь нельзя…

— А кто узнает?