Я пожала плечами, глотнула чёрный кофе. Дроу удручённо поболтал своей кружкой. Тоже мне, алкоголик, йома тебя забери.

— Не спится?

— С одной бутылки не спиваются.

— Иди к дьяволу, дроу… Я про сон спрашиваю.

— А, — вяло отозвался ушастик. — Как видишь, энергия бьёт ключом. Почему ты так неласково отнеслась к посуде?

— Энергия… бьёт, — я пожала плечами.

В тишине мы смотрели на небо. Погас свет — послушался чьей-то мысленной команды? Чьей?

— Была бы ты парнем, я бы предложил тебе выпить, — в лунном сумраке голос Кенррета звучал непривычно мягко. Впрочем, он просто пьян.

— Вино хорошо поднимает настроение. Так говорят, по крайней мере.

— С чего ты взял, что у меня плохое настроение?

Осколки тарелок красноречиво блеснули на полу.

— Что с тобой, мисс Сдержанность?

— Это твой титул.

Показалось — он улыбнулся. Волосы серебрились в темноте, и я на секунду поддалась очарованию ночи и мягкой тишине: он ведь так красив, этот дроу… нет, стоп.

— И всё же?

— Ничего, просто… Просты и ты, и Сессен, и все остальные — вы твердите, что люди — второго сорта. Что нам нет места в магии, в этом Университете, что… ах…

Я махнула рукой, кусая губы, чтобы сдержать слёзы.

Слегка стукнула пустая кружка, поставленная на подоконник.

— У тебя что-то не получилось?

— У… у рав-внение… О-одина, — я всхлипнула, уже не стараясь сдерживаться. Всё равно темно.

— Оно не решаемо.

— Что?!

— Не решаемо, — спокойно повторил дроу. — Знаешь, зачем тебе его дала Зелинда?

— Чтобы… чтобы не задирала нос?

— Отчасти. И ещё — чтобы показать, что маги далеко не всемогущи. Понятно?

Я кивнула, не сомневаясь, что он-то увидит этот жест.

— Тогда иди спать. И не строй иллюзий, пожалуйста, — в голосе снова был лёд, — что я рассказал это, чтобы успокоить такого никчёмного человека, как ты. Заработай ты себе нервный срыв

— только спокойнее остальным станет… просто посуду жалко.

Однако в злых словах не было уверенности. Или всему виной темнота?

— У всех дроу такой талант утешить в трудную минуту?..

— Да, — ответил он после недолгого молчания. — Иди уже, я сказал!

ДАРМ'РИСС.

Она всё-таки задержалась в нерешительности на пару мгновений. Её рука на прощание скользнула по затылку — задержалась на плече и исчезла, растворившись в сумраке. Мягкие шаги умерли за дверью…

Меня била дрожь. Если бы это прикосновение было местью — то она своего добилась бы, маленькая стерва. Так не хватало этой задумчивой нежности, и — я готов был потянуться и попросить: 'Не уходи…'. Дьявол, да я пьян, похоже.

Однако разочарован в человечинке — даже не огрызнулась в ответ на мои колкости.

Спускаясь с подоконника, задел кружку с кофе. Горячую? Вскипячённую специальным заклятьем, оставленную именно в таком положении, чтобы 'поприветствовать' мои джинсы!

…А девчонка всё-таки молодец. Никому не позволю её тронуть, сам придушу.

ЛАЭЛИ.

В учебнике по ритуалогии обнаружился тетрадный листок с небрежными каракулями. Сначала собиралась упасть в обморок (очередная чёрная метка?! хватило мне Уравнения Одина!), но передумала.

'В полночь, в Василии Блаженном. Не заблудись. В.'

Василий Блаженный — понятное дело, не в Москве. На университетской территории студенты отпускают на волю свою бурную фантазию, возводя прекраснейшие архитектурные сооружения своих миров: отсюда и Сердце Океана с Ллотройка, и Т'Элльский Оракул Небес…

Ну, а 'В.', конечно, не Вэла, основательница МУМИ.

— Йе-е, свиданка! — это Сессен, наклонившись, дышала мне в ухо. Я дёрнулась, и подруга ткнулась носом в диван.

— Не свиданка, а… чего это он?

В восьмигранку вошёл Инидий. Что ему здесь надо? Мы себя хорошо ведём. Вроде бы.

— Здравствуйте, друзья. Все здесь?

— Почти. Позвать?

— Не стоить терять время, потом передадите им.

Его взгляд рассеянно скользнул по нашим сверх-внимательным лицам.

— Вы все дочитали Правила? До конца?

— Да! — раздались два бойких голоса — Ыша и Морфея. Остальные: а) покаянно потупились б) сделали вид, будто покаянно потупились и в) даже не стали умничать и что-то изображать.