Выходной. Ещё со времён подготовки осеннего маскарада у нас вошло в привычку проводить свободные дни в гостях у кого-то. В это раз — в моей квартире, благо родители собирались на очередной фест.

Мама с отсутствующим видом засунулась в комнату, спросила, куда я дела майонез, поприветствовала друзей — и высунулась обратно. Эльфы, вампиры, демоны и дроу…

Нет, мам, это не косплей.

В голове моих дражайших родственников царит сумбур, и они воспринимают окружающий мир через такую причудливую призму своих фантазий, что… что, пожалуй, только в такой семье могли вырасти существа, подобные мне и брату. Мы никогда ничему не удивлялись — а зачем? Всё бывает — и всем этим надо восхищаться. Этакий философский плюрализм, плюс полная самостоятельность в принятии решений — и вот вам два юных мага-пофигиста. Точнее, брат мой — медиум. Довольно посредственный, как я сейчас понимаю, но когда-то но казался мне богом, пророком и Питером Пэном в одном лице.

Не знаю, чего больше — блага или вреда — дало нам это воспитание, но я постараюсь вырастить своих детей… стоп, какие дети? Окстись, магичка. Мисочка с Хаосом, хехе.

На кухне курился кальян, в гостиной скучала позабытая гитара, а в моей комнате разгорался спор по поводу сегодняшней лекции Ринальдо.

— На Земле двенадцать узлов.

— Тринадцать.

— Тринадцать! Дьявол, да я живу на этой планете.

— Нашла чем хвастаться, — хмыкнул дроу.

Он ткнул пальцем в призрачный шар земли, вращавшийся невысоко над полом. Магические линии засветились в местах пересечения.

— Видишь, здесь они должны пересекаться и образовывать тринадцатый узел — некромантии, так как он лежит по диагонали через Кор (4) напротив узла исцеления.

— Не умничай, Кенррет. Ты считаешь себя искуснее всех знаменитых магов?

Ребята расхохотались, а дроу скривился в издевательской усмешке.

— Ты считаешь себя искуснее меня?..

Смешки проглотила зубастая мягколапая тишина. Это вызов — и Кенррет принял его на свою сереброволосую голову.

— Поспорим, что на Земле тринадцать узлов?

— Поспорим.

Мы скрепили спор рукопожатием.

— На что?

— На желание, — улыбнулась я.

— На любое, — чёртов эльф вернул мне оскал в десятикратном размере.

— Морфей, разбей.

Альв, как самый беспристрастный, наложил свою ладонь на наши и шепнул: 'Пари'.

Прозрачные ленты охватили чёрную и светлую ладони и завязались кокетливыми бантиками.

— Ребята, а как вы собираетесь проверять?

— На месте. Узел должен находиться в городе… в городе под названием Прага, — дроу, снова разглядывая земной шар, что-то подсчитывал, но я перестала обращать на него внимание. Да и вообще на кого-либо.

Прага! Прага. Город моих снов… почему-то. Я же… я всю жизнь мечтала об этом…

ДАРМ'РИСС

Я знаю, что ты мечтаешь об этом. Ты сказала об этом — не мне, Янушу…

Пусть это будет моей благодарностью. Я не умею говорить 'спасибо'.

ЛАЭЛИ

— Чокнутые.

— Когда? Ради спора вас не освободят от занятий.

— В зимние каникулы, перед сессией. Так, человек?

— Провести каникулы с тобой? То ещё удовольствие…

— Я так и знал, что ты будешь в восторге… что?

Я мотнула головой и выбежала на кухню. Нет, нет, Хаос, молю, только не сейчас!..

— Лаэли, что с тобой?

Голоса чьи-то… ох…нет, отойдите от меня!

Тьма рассеялась. Можно оглядеться — но почему так не хочется этого делать? Меня за руку держит Сессен, рядом с ней — равнодушно-спокойный Эрик. Я на руках у… а, Алхаст, привет. Рядом Морфей и Дарм'рисс. Демоница, альв и ларр были на кухне, а двое ушастых, видимо, выбежали за мной.

М-да.

— И-извините, — заикнулась я, соскальзывая на землю. По ногам хлюпнула грязная болотная жижа.

— Да что уж там, — вздохнула Сессен. — Чего ещё от тебя ждать, как не сюрпризов…

Я почувствовала себя на редкость неудобно. Если уж я решила рискнуть своей макушкой — то мои друзья здесь не при чём. Ах, хаос, побери тебя… кто? Порядок?

Зловонный сумрак, мучительно изогнутые чёрные скалы. Где-то слева раздался пронзительный крик, похожий на хохот сумасшедшего.

— Кажется, это Бездна, — не очень уверенно сказал Алхаст. — Хель Ллотройка, земной веер.

— Твой?

— Ллотройк — мой. Но в Бездне я ещё не бывал.

— Кто здесь? — дроу принял на себя руководство, чему я была искренне рада, хотя совесть взялась грызть не на шутку.