Глаза Вари вдруг стали испуганными. Девушка вдруг замахала руками и закричала:

— Всем отступить! Быстрее!

Собравшиеся начали потихоньку отступать, а после громового рыка Черномора "Вы что, не слышали?", ускорились. И вовремя. Конану и Грысту повезло меньше Людвига. Вернее, меньше повезло шатру, потому что спустя пару минут варвара и тролля выбросило из цилиндра прямо на шелковую стенку. Даже не заметив этого препятствия, они улетели в наступающий рассвет. Летчиков обнаружили в двух десятках шагов от праздничного шатра — мокрых и мятых, но целых и невредимых. Правда, они, приземляясь, сломали какой-то сундук, да пару лавок у соседнего шатра…

Черномор мрачно смотрел на веселящихся богатырей, которые тащили обратно бесчувственных варвара и тролля, и перевёл суровый взгляд на Варвару.

— Подойди ко мне, племяшка!

Что-то в его голосе было такое… смех и восклицания разом прекратились. Все настороженно посмотрели на Черномора и девушку. Даже когда воевода ругался с Иваном, желая отсечь голову змею Горынычу, и то не было у него такого странного голоса. Даже когда ссорился со Святогором… Похоже, Черномор рассердился не на шутку. Варя приблизилась, виновато потупив взгляд.

— Ты поняла, чем могло кончиться?

— Да!

— Двухнедельная полная блокада! Нет, месяц! Чтоб в другой раз не только о себе думала!

— Спасибо, дядька! — удрученно пробормотала Варя.

Черномор вытянул руку и положил ладонь на голову девушки. Раздался беззвучный взрыв — все ощутили мягкий удар в грудь, как от резкого порыва ветра. Сереге даже показалось, что вокруг девушки на миг вспыхнуло синеватое сияние.

— Уйди с глаз моих! Вот найдётся Василиса, я ей всё скажу, что думаю про её ученицу!

— Сначала её найти надо, — тихо сказала Варя, удалившись подальше от сердитого Черномора.

— Что случилось? — спросил Серега у девушки.

— Черномор меня наказал — наложил запрет на использование магии. Аж на месяц! Хорошо, хоть так, а мог бы и на год! Что бы я тогда делала?

— Но за что? Ты же просто парней отрезвила!

— Не просто! Видишь ли, заклинание это неуправляемое — если уж наложил, то остановить его никакой возможности нет. И чем больше человек выпил, тем дольше его выжимать будет. Ну и тем сильнее выбросит… А я про это не подумала. Они же пострадать могли, да и мы тоже. Представь, если бы в тебя Грыст врезался!

Серега представил, каким плоским бы он стал в случае попадания в него тролля.

— Да уж, хорошего мало.

— Вот и я о том же, — вздохнула девушка. — Учиться мне ещё и учиться! Ладно, пока теорией займусь, буду тренироваться предложения правильно составлять.

— А ты разве не умеешь? — удивился Серега.

— Умею немного. Василиса учила. Эх, мне бы книжек умных…

Послышались сердитые возгласы. Это пришли в себя Конан и Грыст. Людвиг, несмотря на то, что первым вывалился из антиалкогольного цилиндра, до сих пор мирно спал под лавкой.

— Ой, башка трещит! — варвар поморщился, поглядев на Грыста. — Сколько ж мы вчера выпили?

Маленькие глазки тролля стали красными после процедуры отрезвления и очень живописно смотрелись на его зеленой физиономии. Тут парочка узрела, что прочая богатырская братия осталась в состоянии блаженного благодушно-благородного благоговения, вызванного непрекращающимся употреблением хмельного. Иван-дурак широко улыбался, глядя на них, открыто радуясь, что сумел избежать "зельцера".

— Не понял! — Конан в недоумении развел руками. — А вы?

Ваня, теперь уже не боящийся заклинания сестрички, заулыбался ещё шире.

— А мы вовремя трезвыми прикинулись! Правда, Горыня?

Три головы вразнобой закивали.

— Так что, можно смело продолжать! — закончил Иван.

— Мы тебя не догоним, — буркнул тролль.

— Да, и нечем, — Конан уже трезвым рассудком оценил мизерные шансы обнаружить уцелевшее хмельное.

Полог шатра распахнулся и внутрь вошёл невысокий худощавый азиат в черном кимоно. Совершив церемониальный поклон, он помахал перед носом ладонью.

— Однако! Надышали вы изрядно!

Святогор поднялся и опробовал на прочность шаткую землю. Ничего, вроде бы устоять можно!

— Ну, богатыри-братья, час времени на сборы. Скоро новая сеча начнётся — вон, Хитохи-сан появился!

Японец, узрев Святогора, забыл всякую степенность и, испустив пронзительный вопль, бросился к пожилому богатырю.