Шрифт:
В воздухе ощутимо запахло не просто ссорой, а полноценным боем. Вот странное дело — стоит начаться какой-нибудь заварушке, и общество выпивших мужчин тут же делится на две части: на смертельно-пьяных и протрезвевших. Первые участия в драке не принимают по причине невозможности подняться на ноги, зато те, кто такую возможность имеют, сразу же оказываются в самой гуще событий.
Поскольку в праздничном шатре собрались богатыри во всех смыслах этого слова, то даже лежащие на полу в состоянии летаргического опьянения зашевелились. Что уж говорить о тех, кто стоял на своих двоих? И неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не Святогор.
— Хватит! — прозвучал его крик.
Святогор при этом ударил по столу ладонью — ни в чём не повинная деревяшка раскололась в двух местах, и посуда посыпалась на пол. Не обращая внимания на произведённые разрушения, Святогор поднялся и обвёл грозным взглядом присутствующих. Участники сечи сразу стали меньше ростом, а воины из отряда Черномора, наоборот, выпрямились и встали по стойке "смирно". Даже их воевода опустил меч.
— Совсем ополоумели!
— Дядька, он ведь животину неповинную казнить собрался!
— Молчи! Выпороть тебя мало за непослушание и пререкания!
— Правильно, Святик! — подал голос Черномор, но Святогор тут же обрушился и на него.
— И ты молчи! Ты порки вдвойне заслуживаешь! Вот сейчас возьму розги…
— Не посмеешь! — взвился воевода. — Мы же близнецы и двойняшки!
— Посмею! По праву старшего! Я тебя на десять лет старше! Вот только попробуй меч подыми, враз чику напорю!
Конан изумлённо слушал разговор старших богатырей.
— Они что, серьёзно? — громким шепотом спросил он у Ивана.
— Конечно, — так же "тихо" ответил тот. — Святогор по старшинству имеет право. Вон, видишь, розги в ведре мокнут?
Киммериец поглядел в указанное место, содрогнулся при мысли о том, что и ему может достаться таким же образом, и пробормотал "Варвары". Людвиг беспокойно почесал "чику", словно ему уже её напороли. Только Грыст не волновался — его шкуре дубины не страшны, чего уж про розги говорить!
— Не посмеешь! — ярился Черномор. — Я воевода, и магистр!
— А я тебя на десять лет старше!
— Мы близнецы!
— Но я тебя на десять лет старше!
— Да у тебя борода вдвое короче моей!
— Длинна борода, да ум короток!
— Ты меня тупым назвал?
— Ты таким родился!
— В жабу превращу!
— От жабы слышу!
Иван-дурак испустил громкий вздох облегчения, да и воины из отряда Черномора расслабились и даже начали улыбаться. Прочие же, не знакомые ранее с возрастными богатырями, тревожно переглядывались — не ровен час, драку устроят, да ещё и с применением магии!
— Поубивают ведь друг друга! Вань, ты бы утихомирил их! — Конан не сводил взгляда с разбушевавшихся богатырей.
— Ну, конечно! Жизнь дороже! Теперь они про всё на свете забудут, но их крики нам ещё часа два слушать придётся, — заметив удивлённые взгляды друзей, он пояснил: — Святогор и Черномор — братья-близнецы. И родились в один час. Но Святогор на десять лет старше.
Грыст закашлялся, глядя выпученными глазами на Ивана.
— Как же такое может быть?
— Может, — раздался снизу писклявый голос. — Если существо попадает в волшебный временной кокон, значит, оно будет великим магом.
— А ты откуда это знаешь? — спросил Иван, который никак не мог запомнить, куда пропал в младенчестве Черномор.
— А и не знаю! Само вспомнилось!
Мини-Горыныч высказал мудрую мысль, свернулся калачиком меж лаптей "папочки" и заснул, начисто игнорируя опасность быть обезглавленным.
— Вот, нахалёныш! — Иван осторожно ткнул лаптем в бок животину — та не шевелилась. — Уморился поди!
— Уморишься тут — бочонок вина в одиночку приговорил! — Людвиг, несмотря на то, что пару минут назад грудью встал на защиту мини-Горыныча, по-прежнему обижался на него.
— Не печалься, там на дне что-то плескалось! — утешил его Конан. — Да и на столах… вернее, под столами что-нибудь найдём. Короче, от жажды не помрёшь!
— А у меня закуска осталась! — добавил Грыст.
Услышав это, Людвиг вмиг стал похож на тролля цветом лица и, как и прочие богатырские побратимы до него, приложил ладони к горлу в знак искренней признательности. Грыст пожал плечами.