Шрифт:
В магазине помимо уже знакомого продавца наличествовали еще двое пожилых мужчин и охранник. Перед одним из мужчин на прилавке было разложено темно-бордовое сукно с горстью ювелирных изделий.
— Померьте, — предложил Сергею адвокат, указывая на украшения и мало обращая внимания на присутствующих.
Молодой человек не заставил себя ждать и быстро унизал пальцы искрящимися кольцами в соответствии с ранее оговоренной последовательностью.
— Ну как, не жмут? — участливо поинтересовался Торгрим.
— Я потерплю, если что, — разглядывая свои руки, ответил Сергей.
— Это будет стоить четыреста тридцать тысяч долларов, — подал голос один из новоприбывших пожилых господ.
— Удивительно! Четыреста тридцать — это пароль моей электронной почты, — заявил адвокат, протянул говорившему кредитную карточку и обратился к девушке: — Можно полюбопытствовать, что вы выбрали себе?
Та смущенно показала на небольшой медальон в форме золотого дельфина с двумя микроскопическими бриллиантами.
— Клянусь, я выбрал бы себе то же самое, — улыбнулся Маннбарт, но тут же посерьезнел и ткнул в кольцо с овальным изумрудом под стеклом на витрине: — Посчитайте и это. Иначе вас не поймут сослуживцы.
— Четыреста тридцать две тысячи, — снова подал голос пожилой гость.
— Еще удивительней! — засмеялся адвокат. — А это номер моего паспорта.
— Правда? — не удержался от вопроса окончательно запутавшийся в ситуации неопытный спутник.
Торгрим молча извлек из кармана свой паспорт, раскрыл его и показал на номер сверху.
— Действительно, четыреста тридцать два! — прочитал вслух номер молодой человек.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Боюсь летать! — признался Сергей своему спутнику, устраиваясь в кресле у иллюминатора.
— Не проблема, — успокоил его тот.
— Кто такой Нахтрагент? — спросил молодой человек, невольно время от времени продолжая разглядывать украшения на своих руках.
— Я, — спокойно признался Торгрим.
— Значит, у вас и фамилия другая?
— Признаться, Маннбарт — это фамилия моего близкого родственника, но я решил пока пользоваться ею, потому что кроме вас мою настоящую фамилию еще никто нормально здесь не выговорил. А казалось бы, чего проще — Нахтрагент! Скромно и понятно.
— Я бы еще добавил — изящно. Вы очень многоликий адвокат. Короче, это ты мне обещал три миллиона?
— Короче, можно так сказать, что я или, если быть совсем точным, — через меня.
— Тогда зачем мы куда-то летим? Отдали бы мне деньги и всё?!
— Поймите, я только адвокат, я только представляю интересы своего клиента.
— Это опять про мебель?
— Да, будем пока придерживаться официальной версии.
— Ладно, — отчаявшись что-либо выведать у своего странного спутника, откинул голову назад молодой человек.
Самолет качнуло, за иллюминатором потянулась череда огней взлётной полосы.
— Я боюсь летать, я очень боюсь летать, у меня может сердце не выдержать, — опять пожаловался соседу Сергей.
— Не бойтесь, — улыбнулся Торгрим, протянул руку к голове молодого человека и легко нажал большим пальцем на какую-то точку за ухом попутчика.
Последнее, что запомнил Сергей, было участливое лицо бортпроводницы, укутывающей его ноги в полосатый плед.
* * *
Его разбудил толчок, вызванный касанием шасси самолета взлетной полосы.
— Мы прилетели, — поспешил сообщить адвокат и показал на иллюминатор, за которым активно светлело.
— Слава Богу! — потянулся со сна Сергей.
Пассажиры начали выстраиваться в проходе, бортпроводница щедро одаривала каждого улыбкой и неким ободряющим пожеланием, правда, только по-французски.
— Что она говорит? — спросил Сергей у своего спутника.
— Общий смысл — не советует задерживаться, — растолковал Маннбарт и, в свою очередь, сам что-то сказал девушке и протянул визитку, отчего та зарделась, невинно скосила глазки в сторону и сунула предложенную карточку в кармашек униформы.
— А ты что сказал?
— Общий смысл — все зависит от вас.
— А не общий?
— Это личное.
— Дорого?
— Как все во Франции — все дорого, но все доступно.
— Одно слово — свободная страна! — констатировал молодой человек, вышел на трап и с удовольствием полной грудью вдохнул свежий воздух.