— Да, мудрый. Я до сих пор не научился делать смерчи, я даже не могу сделать светильник, хотя уже и пытался.

— Как ты мог пытаться, если не понимаешь природу света?

— Мне показалось, что понимаю.

— Ты даже не читал ещё книгу об этом! Ах, мальчик мой! Жизнь так коротка, что разбрасывать её по кускам — значит нигде ничего не добиться. Так ты не станешь ни воином, ни мудрецом.

Ну прямо, как мой отец. На Земле. Он тоже всё нудил: 'ты должен выбрать цель и идти к ней, иначе..' и дальше слово в слово то же самое.

— Я всё равно буду учиться, мудрый.

— Ну тогда постарайся запомнить, что свет и тепло, это тоже частицы, только в мириады раз меньшие, чем частицы камня или пыли, а возникают они при сильном соударении этих, более крупных частиц.

Ты же видел искры от кресала, они появляются от удара и светятся недолго. Но если ты хочешь постоянного света, надо сделать постоянными удары. А как? Ну-ка, отвечайте, ученик Мроган?

— Надо кресало рукой двигать туда-сюда. Или крутить.

— Ну, почти, правильно! Только крутить ты не станешь рукой, а чем тогда?

— Смерчем!

— Ну, молодец, только смерч, это, пожалуй, многовато для простого светильника, так что же?.. Думай, думай!

— Вихрь?! Маленький смерчик?!

— Правильно. А чтобы он не рос, что можно сделать?

— Корзину! Нет! Клетку. Прозрачную клетку!

— Ну, давай, давай! А куда ты сажал своих врагов, мальчик?

— Я понял! О, Мудрый!…

Я вдруг прозрел. Не хватало просто одного движения пальца учителя, чтобы ткнуть меня носом в то, что я уже и так знал. Но помня печальный опыт со смерчем около башни, для начала сотворил прозрачный колодец, потом крышку на нём, а уже внутри крутанул сноп искр от точила. И они, завертевшись маленьким вихрем, стали ускоряться и крутиться стайкой внутри колодца всё быстрее, потом слились в белый вращающийся туман и исчезли, а вместо них появился свет. Весь объём колодца осветился неярким светом и внутренность кельи стала видна целиком.

— Да, мальчик. Ты способен очень на многое. Но я боюсь, что ты пойдёшь по стопам… как бы это сказать?…

— Верта Охотника?

— Да, и многих таких, как он. Авантюристы! Ты же с ним собрался идти?

— Да, Мудрый, но разве это плохо?

— Нет, то, что вы пойдёте, не плохо. Но так ты перестанешь учиться совсем или будешь глотать крупинки знания с чужих рук. Я знаю, зачем вы пойдёте. Искать камни.

— Да, Мудрый, вот такие — и я вытащил то, что отобрал у хассана.

— Вот именно! Такие! — он разозлился — Ты ничего не понимаешь и не боишься искать силу, которая может растереть вас как зёрна между камнями.

— Но разве куски так страшны?

— Камни — это всего лишь камни. Они или сгущают поток частиц и при этом увеличивают твою силу, или, наоборот, прореживают этот поток, отгоняют его в стороны.

— И что тогда происходит?

— Образуется защита. Бедный воин отдал кучу денег, чтобы купить себе защиту от колдовства, а ты отобрал её. Зачем тебе эта безделушка? Разве ты грабитель?

— Прости, Мудрый, но они хотели убить нас!

— Милый мой Мроган, если сейчас собрать всех, кто хотел бы убить тебя и поставить в этой келье, им не хватит места. И если у них начать силой отбирать их оружие и амулеты, то число врагов будет только увеличиваться.

— Но это же они напали первыми!?

— Мроган, в твоих руках, может быть, прячется сила целых армий, а ты как маленький мальчик кричишь 'Они напали…'. Ну, напали, как дети, позарились на золото, на руку монет. Так они живут только этим. У них дома жёны, дети, это ты можешь понять? А ты чувствуешь себя героем, хотя не получил ни царапины и знал об этом заранее, так? А ведь тот хассан плакал, наверно? Просил тебя? У них за такой камень целый год надо трудиться.

Огонь стыда опять пробивает меня насквозь, становится жарко лицу и холодно ногам от той правды, которую я слышу. Мой мозг мечется между словами 'хотели убить' и 'ни царапины'. Я заново просматриваю все свои дела и вижу себя со стороны достаточно неприглядным. Во всех поступках сидит хвастливое мальчишеское чувство гордости, спесь, возможность покрасоваться. А вот, если бы нас побили в конце пути, когда от усталости я потерял нити управления, вот тогда не было бы мне никакого прощения. Просто Сияющий пожалел мальчика.

— Прости, Мудрый. И спасибо тебе.

— Вот за что я тебя люблю, Мроган, так это за умение всё быстро понять. Ты — 'думающий'. А то всё 'воин… воин'! Какой ты воин? Воин убивает, не размышляя, а ты… Ну да, ладно. Тебе идти надо. Постарайся привести всех живыми. И будь осторожен с камнями. Обещаешь, сын мой?

— Я постараюсь, Мудрый.

— Не забывай, подземелье старое, почти разрушенное…

— Я понял!

— Понял он! Там иритов погибло в завалах больше чем на войне! В главные пещеры много лет никто не ходит и все дыры завалены!