Я поднялась с кровати и потерла лицо. Что, черт возьми, со мной происходит? Я подумала, что стоит, наконец, выяснить отношения с Кевином и, позавтракав, отправилась к особняку у озера, но не затем, чтобы поговорить, ведь я пока еще помню, что вампиры днем спят, нет, просто хотелось посмотреть, как и с кем спит Кевин. Черт… Да, это проверка! Я хочу узнать, живет ли он с Марией, ведь если это так, она должна быть с ним, возможно даже в его объятиях.

Я долго стояла у ворот, не решаясь войти. Но мне очень хотелось увидеть его спящим, и я все-таки отворила скрипучую дверь ворот и прошла по асфальтированной дорожке вдоль голого сада, поднялась по ступеням, ведущим к обшарпанной двери дома. Я толкнула тяжелую дверь, и она отворилась с протяжным скрипом, режущим слух. А что я хотела? Вампир не будет запирать свой дом. Он же вампир — сила и мощь в одном флаконе. Кого ему бояться? Охотников на вампиров? Так ведь никто не знает, что он вампир.

Я медленно прошла по коридору, ведущему в таинственный зал, где мы провели немало времени вдвоем — Кевин, я и фривольно дрожащее пламя камина.

Прогнав воспоминания, я с трудом сумела взять себя в руки и подняться наверх по крутой высокой лестнице, что вела на второй этаж, где была спальня Кевина — кровать, застеленная красно-черным бельем из нежного шелка и двухметровый шкаф с сотней полок, забитых книгами, плотно задернутые толстые шторы под цвет белья.

Ворвавшись столь резко в покои вампира, я медленно ступала по деревянному полу, стараясь не шуметь. Мало ли. В комнате горели свечи. Странно, он спит при свечах. Это так романтично. Кевину нравился огонь, хотя он может погубить его. Я тоже люблю пламя. Можно смотреть на него вечно, тонуть в оранжевом мареве, утопая в мечтах.

Кевин лежал в постели. Одна нога была подогнута, вторая прямая, руки закинуты над головой. Не думала, что вампиры ворочаются во сне. Румянец на его щеках делал его похожим на человека. Вампир был так мил и так прелестен, что ненароком захотелось поцеловать его яркие губы, и я подошла ближе, чтобы осуществить задуманное. Но как только я наклонилась, Кевин застонал и повернул голову в мою сторону. Я испугалась и прикрыла рот рукой. Лишь бы не разбудить его. Лишь бы не разбудить. А я ведь даже не знаю, что будет, если пробудить вампира.

Не сумев справиться с непреодолимым желанием прикоснуться к Кевину, я взяла его ладонь в руку. Она оказалась такой теплой и нежной.

— Кевин, я люблю тебя, — прошептала я. — Ты знаешь, как я люблю тебя.

И после этих слов я ушла, оставив любимого наедине с прекрасными снами, которые он, наверняка, видел в этот момент.

Мое любопытство и чувство собственности сказали бы спасибо этому дому.

Марии в нем точно нет.

Я видела Кевина. Что еще для счастья надо? Как-то странно, я чувствовала такую пустоту в груди, словно там не было сердца и мне хотелось вырвать этот вакуум и растоптать его. Не хочу становиться бесчувственной куклой, которой плевать на всех и вся. Хочется ощущать эмоции, любые, даже ненависть к Эндрю, которой почему-то я уже не испытываю. Что со мной такое? Кто посеял семя пустоты в моей груди, которое пустило корни и потеснило душу?

Мыслей и планов никаких не было, поэтому я решила съездить в бар, проверить, как там дела и сбежали ли крысы от нас. Я выехала с Мэйн стрит, когда город уже начали поглощать смуглые сумерки.

Несколько часов назад прошел град. Дорогу словно накрыли жемчужным покрывалом, так что было очень скользко. Я ехала с небольшой скоростью, не желая расставаться с жизнью, которую с появлением вампиров стала ценить еще больше. Какой-то мужик на новеньком пикапе пытался меня обогнать, так я не стала мешать ему, чтобы не получилось как в анекдоте.

Припарковав Форд у служебного входа, я вошла в подсобку. Было темно, как в пещере, поэтому первым делом попыталась нащупать выключатель, который находился так низко, что пришлось нагнуться, чтобы найти его.

Щелк! Зажегся свет.

— А-а-а! — я вздрогнула и закричала, увидев перед собой незнакомую девушку, которая сидела в углу. Холодок пробежал по телу и замер в области груди. Я затаила дыхание и нахмурилась. Откуда в моем баре девушка? Я с удивлением рассматривала незнакомку — большие черные глаза, русые волосы. На ней была джинсовая куртка и черные брюки-леггинсы. Боже… А это что… кровь? Я так полагаю, это ее кровь.

— Что случилось? — спросила я. — Кто ты?

Я подошла поближе к девушке и заметила, что ее руки связаны тонкой цепью, а по лицу разливалась смертельная бледность.

— Помоги-и-и… — протяжный хрип прозвучал как эхо.

— Как ты здесь оказалась… Вот черт. Сейчас я помогу.

Я опустилась перед незнакомкой на колени. Она казалась абсолютно окаменевшей и охваченной страхом настолько, что неспособна была даже пошевелиться. Цепь на ее руках не поддавалась, как я не пыталась распутать. Кто-то основательно постарался, связывая ее. На запястьях были заметны кровавые следы, видимо она не раз пыталась освободиться. Широко раскрытые темные глаза глядели на меня с беспредельным ужасом.

— Не получается, — шептала я. — Как же ты здесь оказалась?

Но девушка явно не хотела вступать со мной в дружескую беседу.

— Как тебя зовут? — стараясь казаться участливой, спросила я.

— Каролина, — ответила она, глядя на меня измученными глазами. — Помоги-и-и…

— Прости, но я не знаю, как тебя освободить. Вероятно, есть причина тому, что ты здесь и в таком состоянии. Не хочешь поделиться?

Я даже боялась предполагать, кто мог так поступить с бедняжкой. Хотя, после вчерашнего меня будет трудно удивить. Но я старалась не вешать ни на кого ложные ярлыки.