— Цепь… — простонала Каролина. — Разрежь цепь…

— Конечно! — повиновалась я, не обращая внимания на то, что она уже второй раз не ответила на мой вопрос.

Я нашла в коробке с инструментами кусачки и без особого труда одним движением перекусила цепь и откинула ее в сторону. Я помогла девушке подняться и повела к выходу, поддерживая за талию. Ее ноги заплетались, видно, что она была сильно измучена и утомлена, словно ее пытали не один день.

— Пожалуйста, не причиняй мне боли, — шептала Каролина.

— О чем ты говоришь? Я хочу помочь тебе.

Я вывела девушку на улицу и подвела к машине. В свете тускло горящего фонаря, что висел над дверью, я заметила страх и беспомощность в ее глазах цвета жженой кости.

— Мне поможет только…

— Я помогу, перебила я. — Обещаю.

— Не поможешь, когда узнаешь, кто я и что мне нужно, чтобы стать прежней.

Мнение Каролины было на редкость любопытным. Почему она решила, что я откажусь помогать ей?

— Ну так расскажи, — попросила я. — Я умею слушать.

Девушка оперлась спиной на машину и неожиданно продемонстрировала свой оскал, сверкнув белоснежными клыками в полутьме.

По телу пробежала колющая дрожь, и я подавила в себе зарождающуюся улыбку.

— Вот черт! — вырвалось у меня. — И ты хочешь…

— Я бы не отказалась от нескольких капель твой крови, — сказала она и тут же скороговоркой добавила: — Но если ты против, я не настаиваю.

— Для начала скажи, кто тебя так? — хотелась добиться правды я.

— Тебе лучше знать, ведь, как я поняла, ты владелица бара, — из последних сил на выдохе сказала Каролина.

Дуайт? Но зачем ему это? Или Кейт? И он, и она в курсе существования вампиров.

— Что с тобой сделали? — Мне непременно хотелось узнать, какого лешего в подсобке моего бара оказалась вампирша?

— Им нужна была моя кровь, — она закатала рукава кофты и показала мне порезы.

— Ничего не понимаю! Кому и зачем брать у тебя кровь? — спросила я, растирая свое запястье.

Собравшись с духом, я протянула руку Каролине:

— Пей, — мой голос дрогнул. Впервые я даю свою кровь еще кому-то кроме Кевина. — Только прошу, не много.

Вампирша ухватила мою руку и прокусила запястье, сделала несколько осторожных коротких глотков. Я чувствовала ее голод, ее желание жить. У меня закружилась голова, внезапно захотелось прилечь. И почему я сначала делаю, а потом думаю? Но мои опасения были беспочвенны. Каролина без труда оторвалась от запястья, потом провела языком по кровоточащей ране, которая за секунду затянулась, оставив вместо себя небольшой рубчик.

— Не волнуйся, он через неделю затянется, — улыбнулась она, облизывая губы.

И, словно ничего этого не было, вампирша соблаговолила ответить на ранее заданный мной вопрос:

— Существует поверье, что если человек на протяжении года будет пить вампирскую кровь, к нему перейдут некоторые способности вампира, такие как чтение мыслей и даже подчинение людей своей воле. Все бы ничего, только вот беда — с обретением этих способностей человек сможет читать мысли и очаровывать не только себеподобных, но и вампиров. Вот почему я так волнуюсь. Беспокоюсь за наш род.

— Тогда скажи, кто твой мучитель. Я должна знать. Почему вы, вампиры, любите говорить загадками? Скажи, это был Дуайт?

— Я даже не знаю, мужчина это был или женщина. Может, их вообще было несколько.

Каролина больше не выглядела изнеможенной, она выпрямила плечи, гордо задрала голову и стала походить на королеву. Ее русые волосы непослушно лежали на плечах, достигая ключицы, а лицо казалось по-детски наивным.

— Давно ты стала такой? — с неприкрытым интересом спросила я.

— Вампиром? — хмыкнула она. — Ровно триста лет назад.

— Ого! Да ты в два раза старше Кевина, — не удержалась я.

— Ты имеешь в виду Кевина Карпайна?

— Ты знаешь его? — удивилась я. — Откуда?

— Много лет назад были связаны одним делом. На днях встречались, — сказала Каролина, а после небольшой паузы добавила: — Любишь его?

— … - Я не знала что сказать. Я остолбенела от слов Каролины.

— Твое сердце забилось быстрее, звонче, когда ты произнесла его имя, — расшифровала она свои слова.

— Расскажи мне о Кевине, — попросила я.

— Что ты хочешь узнать?

— Насколько хорошо ты его знаешь?