— Вот те раз, а я думал, что они приличные старые женщины.

— Ну, морщин то им точно не избежать, — язвительно сказала добрая женщина.

— Что делает наш обалдуй, небось, в одном месте чешет.

— Ну это место может у него и чешется — вырос все-таки.

— Так, поди — почеши, заботливая моя, ему то, небось, не дотянуться!

— Ну ты! — вылупила на него глаза супруга. — Совсем что-ли!

— А то! Как на словах так ты жалостливая, а как на деле! Как теперь Пепе быть?

— И ты не против?

— А что я не человек что-ли! Все пойму!

— А что! Вот пойду и почешу, ты меня извел в конец, — кокетливо говорит жена.

Уходит через час возвращается…довольная!

— Ну что? Почесала?

— Мгм.

— Это у него еще после того, как пчелы в детстве покусали, от всего на свете спина чешется. А дотянуться то не может — между лопаток, да и рука одна деревянная!

Женщина при этих словах превращается в соляной столп.

— Ты что несешь, муж! Не выспался что-ли! Сначала меня на блуд отправляет, потом несет всякий бред.

— Это когда же я тебя на блуд направлял! — удивляется муж.

— Да еще с родным племянником! — настаивает жена.

— Ну, ты, полегче! Я такого не говорил.

— А кто сказал: 'почеши Пепе, он страдает'.

— Это когда ж мой дядя твоим племянником то стал?

Происходит немая сцена, название которой не подберешь. Ну, поскольку, мы здесь все люди холостые собрались — выражения этих лиц нам неведомы.

Тут появляется третий персонаж, молодой и здоровый Пепе.

— Здравствуй, дядя, я не послушал тетю и пришел выразить тебе свое уважение, ну ты и силен, дядя! Не каждый готов на такое гостеприимство — и ужин отменный, да еще и тетю в кровать! Тебе, дядя, воистину, нету равных на грешной земле!'

Мы долго смеялись.

— Чем закончилась эта история?! — спросил Паркара, вытирая слезы.

— История об этом умалчивает, кажется, к ним прибыл еще один Пепе, без зубов и с деревяшкой, и стали они жить вчетвером, а поскольку того Пепе считали все не иначе, как отъявленным развратником, можете себе представить, что у них получилось!

— Да, мужчинам следует быть осторожнее с женщинами, а то и не в такую беду угодить можно, — сказал я.

— Это вы намекаете на какую-то историю, Льен?

— Она не так весела, увы, но зато весьма поучительна, и в ней есть тайна, которая уже двести лет как остается неразгаданной.

— Где вы нашли эту историю?

— В свитках, которые дала прочитать одна знакомая. Я иногда страдаю бессонницей.

— Льен, от этого есть только одно верное средство, — лукаво улыбнулся Паркара.

— Женщины? Предлагаете последовать мне вашему примеру? Так у вас другая беда — вы поспать хотите, а вам не дают!

Мы продолжали наше веселье, и клянусь богами, покойники, наверное, веселились, слушая наши байки.

Все настойчиво вернулись к моей архивной истории, настала моя очередь рассказывать.

— Это случилось в эпоху правления последнего из Никенгоров.

В Квитании, между прочим, в городе Лазероте, жил один знатный человек по имени Свенцин Лиор. У него был лучший друг, граф Колхед. Первая жена графа умерла, не оставив ему детей и он пока проводил все свое время с друзьями. Однажды на пиру, может быть, или на охоте попалась им черная старуха. Может, они ей нагрубили или стали гнать прочь, только нагадала им, что их погубит женщина с русалочьими глазами. Я думаю, что над этой старухой понадсмехались, а может пообещали ей плети, но она все твердила свое, что если благородным кэллам жить, то графу ну никак нельзя ни за что жениться на необычной девице.

Старуху выгнали, выпили, посмеялись и перешли к другим разговорам о войне, охоте, королевском дворе, своих врагах.

Проходит год или два. О предсказании уже все давно забыли, и тут, в замок герцога Квитанского приезжает погостить некая Гирда, женщина вроде внешне и обычная, но с очень красивыми, голубыми, с поволокой глазами. Как записано в свитке: 'в глазах ее волновалось море, бежали ручейки, и пел океан'.

— Очень поэтично, — мечтательно вздохнул Влару.

— Да, именно так. На первом же балу она заворожила Лиора, но не только его — граф Колхед, верный друг, тоже без памяти влюбился в синеглазую Гирду.

Свенцин Лиор сделал ей предложение — она не ответила сразу, граф Колхед тайно от всех тоже посватался к ней — она просила время на раздумья. Потом на каком-то празднике она вдруг во всеуслышание объявляет, что станет женой любому, кто отыщет скалу Лалеи, ее сокровища и особенно камень Атарда. Все шумят, удивляются. Но вот граф подходит к ней и нежно говорит:

— Зачем же ты играешь с моим сердцем, девушка? Я не мальчишка, но я на все пойду, чтобы заполучить тебя.

Тогда русалка объявляет, что она, наверное, никому не будет принадлежать — это ее проклятие.