Шрифт:
Когда-то, во времена старинные, семь родных братьев по обету ли, по высокой вере строили на Дону Божьи храмы. Последний из них здесь — в станице Кременской. Построили, получили плату серебром и пошли с Богом. Напали на братьев разбойники, убили их, взяли суму с деньгами и решили ее поделить. И вдруг сума стала такой тяжелой, что не смог удержать ее разбойник в руках, она упала и в землю ушла. А из земли ударил серебряный ключ. Место это назвали Святым колодцем. Обделали его камнем. Он и теперь жив — пользует людей верующих и неверующих.
А коли зашла речь о монастырях, то вернусь по донскому течению вниз, к Усть-Медведицкой станице, которую прошли рано утром. Этой станице уже четыре века. Она самая древняя на Верхнем Дону. В путевом журнале Петра I времен Азовских походов есть запись: “Да прошли реку Медведицу, впала в Дон с левой стороны, да городок Медведица же, стоит на левой стороне”. Но в начале XVIII века с берега низкого станицу перенесли на правый, высокий, чтобы избежать ежегодных по весне затоплений. Здесь она и теперь стоит, поменяв при советской власти названье на город Серафимович, по имени земляка-писателя.
Серафимович — городок тихий, глухой, от железных дорог далекий. Лучшее, что в нем есть — это остатки былого: старинные дома, храмы. Но главная его прелесть — окрестный вид. Стоит городок на высоченных холмах, и почти с любой улицы открывается Задонье на многие десятки верст: прибрежные займищные леса, заливные луга, хутора, озера, светлые пески — все это видится. И, конечно, небо. Огромное небо. Местные жители, может, и привыкли. А вот приезжему человеку этот просторный вид — в удивленье. Особенно летом. А осенью — и вовсе глаз не оторвешь: воздух прозрачен. Желтеют, багровеют, алеют задонские леса. Слов нет, милый городок. Хорошо в нем жить на покое.
Прежде здесь было несколько красивых храмов. Церковь Воскресения — столп белокаменный на фоне синего неба. Она хорошо видна с Дона, уже два века стоит. А чуть далее — остатки подворья Усть-Медведицкого монастыря, история которого восходит к 1652 году, а ранее на его месте была Межгорская пустынь. Но расцвет монастыря и всероссийская его известность связаны с именем игуменьи Арсении, урожденной Анны Михайловны Себряковой, которая была младшей дочерью Михаила Васильевича Себрякова — человека известного на Дону и очень состоятельного. Его имя носит одна из железнодорожных станций — Себряково.
Анна Михайловна, по многим свидетельствам, человеком была очень неординарным. Красивая, с хорошим образованием и состоянием девушка в семнадцать лет уходит в монастырь, без всяких внешних причин, по внутреннему душевному убеждению. И с той поры вся ее жизнь — это Спасо-Преображенский монастырь, превращенный ее трудами в один из самых значительных в России. Центр монастыря — Казанский собор по проекту академика Горностаева, с великолепной трапезной, с золоченым резным иконостасом (живопись иеромонаха Симеона из Троице-Сергиевой лавры), белые, итальянского мрамора колонны с резными капителями. “Украшение всей Земли Донской”, — писали об этом соборе.
По подобию Киево-Печерской лавры в монастыре были пещеры, которые вкопаны в гору, длина их — около двухсот метров. Мать Арсения предполагала устроить подземную церковь, но жизни ей не хватило.
История монастыря в советское время — осквернение, разорение. Тюрьма, дурдом — иного применения для монастыря не нашли. И теперь в разбитом, загаженном Казанском соборе лишь белого мрамора колонны светят — как юные девы на поругании, в свином хлеве. Ныне монастырь отдан церкви, но где найти новую мать Арсению для подвига, еще более великого?
Легенда об исцеляющем Святом колодце возле Кременского монастыря, конечно же, сказка. Их много в наших краях, этих сказок и родников-ключей, порой их называют колодцами: Фомин колодец, Калинов колодец, Мордвинкин родник, Серебряный ключ или Белый колодец возле Осиновского хутора. Просто — Родничок, возле Калачевского моста через Дон. Но более безымянных, а скорее — потерявших свои имена. Людская память — с овечий хвост.
Прежде родников было много больше, и все — ухоженные. В донской жаркой степи живем, где вода — исцеление для всех.
Прежде родники искали. Пасут ли скот, косят сено: заметят, что в истоке балки, под горой, слезится вода или просто трава зеленей и сочней. В жаркую погоду это в глаза бросается. Увидят, делают копань, копанку, то есть просто ямку, помогая ключу открыться. Если в копани вода бьет ключом — это родник. Отрывают поглубже, обкладывают диким камнем и объявляют на хуторе: “На Илюшкином поле — родник”.
В старые годы до революции, при казачестве, многие дела решались на сходах. К примеру: когда сено косить, когда рубить лозу для плетней, когда собирать дикий терн для мочки. Чтобы начинать разом, без обиды.