— Плохи дела. Полная отключка. Сердцебиение — двадцать два удара в минуту, пульс нитевидный, альфа-ритмы слабые, шумовые.

— Зовите экстрасенса.

К Роману, стоявшему на улице вместе с Тамерланом, подбежал боец.

— Вас просят в дом.

— Идём. — Тамерлан взял Романа под локоть.

В доме почему-то было полно народа. Кроме спецназовцев в чёрном, здесь же бродили и парни в камуфляже, которые представляли какую-то другую оперативную структуру «Триэн». Как они здесь оказались, можно было только догадываться.

Романа провели в самую большую, с камином, комнату дома, заставленную старенькой мебелью.

Джокер лежал на полу. Афанасия Вьюгина, бледного до синевы, устроили на диване. Возле него суетились два парня, один в чёрном комбинезоне, второй в пятнистом. Первый держал в руках прибор, напоминающий старинный ноутбук с плоским экраном — это был военный медицинский анализатор, — второй тыкал остриём щупа в основание шеи лежащего.

— Оба в коме, — обернулся парень с диагностером. — Пульс никакой. Сердце может остановиться в любую секунду. Можем вколоть адреналин, но поможет ли это, неизвестно.

Тамерлан пропустил вперёд Романа.

— Поможешь? Или вызываем врачей?

Роман бегло осмотрел обоих.

— Выйдите все.

Парни, Ростислав Филиппович и Тамерлан обменялись взглядами.

— Вы врач? — поинтересовался парень в чёрном.

— Выходите, — дотронулся до его локтя координатор. — Он целитель. На всякий случай я вызову нашего лекаря.

Все вышли.

Роман наклонился над Афанасием.

Более тщательный осмотр и внутриполостной — с помощью психоэнергетического просвечивания — анализ состояния полковника показали, что положение его не безнадёжно. Видимо, он понял, что сделал, вызвав Олега Харитоновича на рандеву с эмиссарами Поводырей, начал сопротивляться и получил мощный, разрушающий сознание пси-удар. Тем не менее это не привело к потере биоавтоматизма: все органы тела продолжали работать, хотя и сбились с ритмов. Глубокую же ассоциативную психику ментальная атака почти не затронула, её связи можно было восстановить.

Роман потёр ладонь о ладонь, вызывая приток крови; ладони должны были быть тёплыми.

Пришло профессиональное спокойствие: он был в своей стихии, стихии биоэнергетического лажения, чем занимался до этого много лет.

Сначала пришлось заняться восстановлением энергетических каналов в локтевых и коленных суставах, а также «пробиванием пробки» в энергетическом меридиане позвоночного столба.

Афанасий пошевелился, но из беспамятства не вышел.

Вторым этапом Роман очистил сосуды лёгких пациента от застойных зон с микротромбами, чтобы не возник геморрагический инфаркт лёгких. Подпитал сердце, бившееся из последних сил.

Вьюгин задышал ровней.

Отдохнув, Роман пробился в мозг через все природные и внушённые барьеры, начал распутывать клубок сцепившихся в синестезии мыслей, эмоций, ощущений и семантических полей.

Далось это не сразу, Роман едва сам не потерял сознание, нырнув «с головой» в обморочный омут чужого разбалансированного подсознания, но заставил-таки линии чувств заняться своими делами, а линии мыслей собраться в единый «букет» и начать поиск смыслов в окружающем пространстве.

Афанасий открыл страшные — до краёв заполнившиеся чернотой — глаза.

Роман почувствовал тошноту, сел на краешек кровати, удивляясь нахлынувшей слабости. Но дело было не закончено, и он склонился над Джокером.

Впрочем, экстрасенсу помощь была уже не нужна. Сильвестр Первицкий перестал дышать.

Роман попытался активировать его сердце и снова чуть не свалился без памяти: ослабленный оттоком энергии организм забастовал.

Сзади послышался хрип.

Роман выпрямился на дрожащих ногах, оглянулся на больного.

— Ром, — послышался тихий шёпот. — Ты… как… здесь…

— Случайно шёл мимо, — пошутил Роман, беря его за руку. — Лежи, сейчас приедет врач.

В комнату заглянул Тамерлан, шагнул к дивану, переводя взгляд с Волкова на Вьюгина.

— Живой! Это хорошо.

— Я… подставил… — заговорил Афанасий.

— Где Олег Харитонович?

— Не знаю… мы начали разговаривать… он почуял засаду… исчез.

Тамерлан оглянулся на вбежавших за ним людей.

— Назад! Не мешайте!

Парни остановились. Ростислав Филиппович развернул обоих, вытолкал за дверь, вернулся. Бросил взгляд на Джокера.

— Что с ним?

— Умер, — виновато развёл руками Роман.

— Подожди за дверью, — сказал Тамерлан своему коллеге.

Ростислав Филиппович молча вышел.

— Он был запрограммирован, — начал Роман.

— Джокер?

— Оба.

Тамерлан, прищурясь, посмотрел на ожившего Афанасия.

— Я нейтрализовал программу, — закончил Роман.

— Ладно, разберёмся. Куда мог исчезнуть Олег?

— Можно попытаться выяснить, отдохну только.

— Возьми мою силу.