— Не помню такой премии.

— Они доказали, что богохульство и ругань обладают выраженным болеутоляющим эффектом.

— Это общеизвестно.

— Ещё бы, — фыркнул водитель. — Когда ударишь себя молотком по пальцу, мат действительно помогает. Не так ли, Роман Евлампиевич?

Роман вежливо улыбнулся.

Машина добралась до Алтуфьевского шоссе, свернула во дворы массива многоэтажек.

Вылезли из «Гранты» у нового краснокирпичного дома этажей в тридцать.

— Здесь я живу, — сказал Тамерлан почему-то осуждающим тоном, пропуская гостя в подъезд.

— Я осмотрюсь и подойду, — остался в машине заместитель «триэновской» контрразведки.

Поднялись на шестнадцатый этаж.

Дверь открыла заплаканная, с осунувшимся бледным лицом, очень красивая девушка.

— Знакомьтесь, — сказал Тамерлан. — Роман, Шехерезада, моя дочь.

— Очень приятно, — сказал Роман, вспоминая, что это жена Афанасия.

— Проходите.

Мужчины вошли.

Прихожая поразила Романа обилием зеркал, дверец, ниш и полок. Что таится за дверцами встроенных в стены шкафов, спрашивать было неудобно, однако полки были заставлены книгами, и это обстоятельство примирило эстетические вкусы Романа с тем, что он увидел.

Книгами, как оказалось, была полна вся квартира. Книжные полки стояли даже на кухне, где гостю предложили чай с мёдом.

Шехерезада, накрыв стол, тут же скрылась в одной из комнат, и Тамерлан пояснил:

— Переживает за мужа.

— В Москве его нет, — пробормотал Роман.

— Знаю, сам искал. Мы тоже кое-чему обучены.

Виска Романа коснулся тёплый лучик, проник под кости черепа. Он напрягся, отражая лучик, посмотрел на хозяина.

Тамерлан усмехнулся.

— Можем общаться на неяслухе. Если понадобится. Но к делу. Где ты искал Олега?

— Только в Москве, в области не успел. Но его, по-моему, нет и там.

— Спорное заявление. Он может заблокировать ауру, и увидеть его никто не сможет, даже ты.

— Его могли заблокировать извне.

— Могли, — согласился Тамерлан. — Но только после неожиданной атаки и если бы он не смог отреагировать на опасность. Что исключено.

— Я хотел сначала найти Афоню, а через него Олега Харитоновича.

— Что ж, располагайся в гостиной, здесь тебя никто не потревожит. Я буду рядом, в случае надобности зови.

Стукнула входная дверь, пришёл контрразведчик, выполнявший роль водителя, но в гостиную не заглянул. Заговорили мужские голоса, стихли.

Роман огляделся: библиотека, право слово, а не гостиная, сколько книг! Сел в удобное кожаное кресло.

Итак, продолжим наши поиски, висв? Пора отдавать долги? Если ты не сможешь найти Афоню и Олега Харитоновича, то кто сможет?

Пространство вокруг ответило тихой вибрацией.

Озарение — субстанция эфемерная, мистическая, зыбкая и очень идивидуальная. Адепты воинских искусств и философских учений идут к нему годами, десятками лет упорного труда, медитирования, а иногда — истязания плоти и духа.

Роман плоть не истязал и медитацией в одиночестве занимался редко. Тем не менее его возможности, в полной мере раскрывшиеся с помощью специалистов «Триэн», позволяли ему добиваться просветления без особых процедур и применения спецтехники. А когда он выходил на космические высоты астрала (ментала, хроник Акаши), то есть получал канал доступа к полю вселенской информации, озарение снисходило к нему само собой.

Атмосфера в доме Тамерлана царила такая, что он впервые почувствовал себя в полной безопасности. Поэтому переход возарень дался ему совсем просто. И тут же пришла мысль просканировать сначала Джокера, с которым встречался Афанасий перед контактом с Олегом Харитоновичем. Странно, что я не сообразил раньше, подумал Роман с сожалением, чувствуя наполнявшую душу уверенность. Придётся навёрстывать упущенное.

Погружение в ментал длилось несколько секунд.

Облик Джокера Роман помнил хорошо, так как уже не раз встречался с ним, и обнаружить его ауру не составило труда. Хотя, судя по совсем слабому свечению биоэнергетического «маркера» Сильвестра, он то ли спал, то ли был пьян, то ли находился где-то глубоко под землёй. Такое складывалось впечатление. Пришлось определять местоположение экстрасенса (на севере от Москвы, двенадцать километров от МКАД), а потом разбирать «ком» его спутанных мыслей и чувств.

Джокер не был пьян и не спал. Он находился под сильнейшим наркотическим воздействием! Разобраться в паутине хитросплетений его памяти не представлялось возможным, но и того, что смог выяснить Роман, хватило для вывода.

Он вернулся в тело, позвал Тамерлана.

— Слушаю, — возник на пороге Захария Салахетдинович, не пожелавший переодеться в домашний костюм.

— Джокер и Афанасий сейчас находятся за городом. Километров двенадцать по Ярославскому шоссе…

— Холмогоры! Примерно в том же направлении у Олега дача! Я искал его там, не нашёл.