Шрифт:
Ладно, ладно. Котиконе Анджела меня провоцирует… хочешь получить по полной?
«Слушай, почему бы нам не пойти отсюда?.. Я и ты. Вдвоем. Здесь скука смертная. А сегодня весь Рим с ума сходит. У меня тут внизу машина, и я знаю одну вечеринку на пароходе на Тибре…»
Похоже, что она заинтересовалась, но колеблется.
«Анджела, в чем дело? Не хочешь?»
«Я бы пошла. Мне, правда, очень хочется пойти, но тут мой парень…»
Это был удар в поддых, однако Гаэтано знал: его очарования хватит на то, чтобы увести эту девушку от ее мужчины.
«Тебе не кажется, что это так возбуждающе — сбежать с предметом своей прежней страсти в лучшие края…»
«Да, конечно… только…»
Твердый орешек! Но я ее уломаю! — подумал Гаэтано и пронзил девушку пламенным, как у Антонио Бандераса, взглядом.
55. НАВОЗНИК 23:28
После ухода проститутки Рыло и Серьга переругались.
«Этот, — орал Рыло, указывая на адвоката, визжавшего, как свинья, которую режут, — видел нас в лицо, всех троих… нам хана. Я лично не собираюсь Новый год в тюрьме встречать…»
«Да какая тюрьма, что ты несешь… все в порядке…» — ответил Серьга, который свое дело знал и, в отличие от коллеги, думал головой.
«С кем в порядке?»
«С этим адвокатом! Послушай меня. Да, мы воруем, но он… он позволяет шлюхам на себя какать. Понял? Что хуже? Ну-ка, скажи…»
Рыло отреагировал незамедлительно. Без колебаний.
«Он — свинья… а мы просто воры. А от него просто тошнит».
Адвокат по-прежнему хныкал. Его оглушительный плач перекрывал даже грохот фейерверка.
Просто кошмар.
«У меня сейчас уши лопнут, — буркнул Серьга, а потом злобно сказал адвокату: — Черт… да заткнись ты!»
Не помогло. Тот по-прежнему орал:
«ААААА! Помогите! Не делайте мне больно, пожалуйста! Я вам все отдам… что попросите!»
«Навозник, займись им, пожалуйста. Я так сосредоточиться не могу», — устало произнес Серьга.
Навозник, сидевший за письменным столом, выгребал канцелярские принадлежности: авторучки, фломастеры, тетради, скрепки, старательные резинки. Все, что может понадобиться его сыну Эросу, который учится в пятом классе.
«Навозник, пожалуйста! Ты не хочешь помочь?»
«А? Что? Я отвлекся».
«Адвокат! Заставь его заткнуться, ради бога!»
Навозник, с карманами, набитыми ручками и карандашами, приблизился к адвокату, дергавшемуся, вопившему и бившему ногами, как ребенок, которого ведут на укол.
Поглядел на него и ни с того ни с сего вдруг залепил ему пощечину со звуком «чпок».
«Аааааааа!» — взвыл адвокат и свернулся калачиком, как брошенный в кипяток омар.
Что-то вздрогнуло у Навозника внутри, словно у первобытного человека при виде огня.
В этом вопле отразилось не только страдание, там было что-то еще, что-то большее, было удовольствие. Да, удовольствие.
Странно. Очень странно…
И он засветил адвокату еще раз, с научной целью.
«Аааааа! Дааааааа! Еще», — прохрипел адвокат.
Ему нравится! Понял? Этой свинье нравится, когда его бьют! — догадался вдруг Навозник.
Адвокат лежал счастливый, привязанный к столу, прикрыв глаза, как блаженствующий кот, из влажного рта стекала слюна.
«Я все про тебя понял! Ты — свинья, ты…»
Навозник не мог подобрать слова.
«…извращенец, вот ты кто!»
И двинул кулаком прямо ему в лицо.
56. ЭНЦО ДИ ДЖИРОЛАМО 23:30
«Не хотите потанцевать? Разомнем ноги. До Нового года всего полчаса осталось. Ну же!» — уговаривал парень, просивший Джулию поставить музыку. Потом он начал вытаскивать из-за стола самых ленивых, поглощавших мороженое и горячий шоколад. Схватил Энцо за руку:
«Давай, ди Джироламо, пошевеливайся! Вспомни старые времена…»
«Нет, спасибо… не хочу сейчас… попозже, может…» — рассеянно отозвался Энцо.
Как же мне поговорить с этой несчастной Деборой? Она все треплется, а на меня даже не посмотрит. Может, ее надо взять за руку и заставить меня выслушать? Нет, она ни за что не поверит. Скажет, что я свихнулся… а я сейчас один уйду. Оставлю ее тут.
Его тяготило предчувствие. Ужасное предчувствие.
Он посмотрел в глаза Джулии, и они ему совсем не понравились. Глаза психопатки. Он решил, что пришло время сматываться.