Что ему оставалось делать? Конечно, пообещать.

Морис открыл дверь в свою квартиру и, не включая свет, прошел в гостиную. Там на ощупь нашел диван и опустился на него. Что-то ты совсем потерял сноровку, старина, упрекнул он себя. За одну только неделю ты впутываешься во вторую неприятную историю с женщинами. Фрэнсис славная, но ведь нельзя же сказать, что ты от нее без ума? Нет, ни в коем случае. Морис покачал головой. От таких женщин, как Фрэнсис Ритц с ума не с ходят. С ними в лучшем случае дружат.

И что же такое на меня нашло? Фрэнсис не Люси Стивенс, она все воспринимает серьезно. Завтра он придет к ней, а его встретит любящая женщина. Что он тогда скажет? Начнет объяснять, что на него так подействовала луна и природа? Смешно. В его возрасте можно побороть любой импульс и не давать ложных надежд…

Когда Морис утром брился, то на него из зеркала смотрела весьма несимпатичная физиономия с ввалившимися глазами. Бессонная ночь дала о себе знать. Морис позавтракал и с мрачным настроением отправился на работу. Но там его поджидало срочное задание – непонятный пожар, вспыхнувший ранним утром в здании одного из городских банков. Морис знал, что руководство банка неоднократно фигурировало в различного рода махинациях, так что сам факт пожара не мог не вызывать подозрений. Морис провел в разъездах почти весь день и вечером на минуту заскочил в редакцию Даблин Ньюсуик, чтобы передать полностью готовый материал корректорам. Если все пройдет удачно, то в ближайшем выпуске газеты появится весьма интригующая статья, которая придется по вкусу не всем в этом городе.

Морис был доволен собой. День не прошел зря, не то, что предыдущие, когда он был вынужден выпытывать семейные тайны мадемуазель Конде. Даже воспоминания о поцелуях Фрэнсис не терзали его больше. Морис настолько вымотался за день, что вчерашние события отошли на второй план, как будто все это произошло уже много лет назад…

Но у здания Даблин Ньюсуик его поджидал сюрприз. Как только Морис вышел, он увидел блестящий черный лимузин, припаркованный неподалеку. Не успел он сделать и пары шагов, как послышался настойчивый сигнал клаксона. Морис невольно повернул голову. Окошко задней дверцы медленно опускалось. Он замер на месте, смутно предчувствуя, что эта машина имеет к нему какое-то отношение. Когда же в окне мелькнуло белое личико Флер Конде, все встало на свои места.

Он медленно пошел к машине. Итак, старшая сестричка вернулась и уже поджидает свою жертву. Интересно, рассказала ли ей Фрэнсис о вчерашнем вечере? Или Флер, как всегда, сама догадалась? Морис намеренно старался думать о Флер с легким презрением, надеясь, что колени перестанут подгибаться, если он убедит себя, что Флер – обычная кокетка, смысл жизни для которой заключается в постоянном покорении мужчин. Но при одном только воспоминании о той первой и единственной встрече сладкая дрожь пронзала все тело Мориса. Их прощание было слишком многозначительным. Новая встреча должна расставить все точки над «i».

Как только Морис подошел к машине, задняя дверца распахнулась. Он остановился, не зная, что делать. Собирается ли Флер выйти к нему? Или это приглашение войти внутрь? Или они будут разговаривать так, каждый на своей территории? Пожалуй, так было бы безопаснее и разумнее, невольно усмехнулся Морис.

– Что вы медлите, мистер Шеннон? – послышался вальяжный голос Флер. – Вы всегда дожидаетесь от дамы специального приглашения?

Кровь бросилась Морису в лицо.

– А вы всегда зазываете к себе в машину малознакомых мужчин? – не особенно удачно парировал он.

Из глубины лимузина раздался серебристый смех.

– Нет, только очень привлекательных…

Морис закусил губу. Ни за что больше не буду поддаваться на ее провокации, мысленно пообещал он себе.

Он нагнулся и шагнул в машину.

– Закройте дверь, пожалуйста, – попросила Флер. – Здесь кондиционер.

Морис повиновался. Он с силой захлопнул дверь и устроился на мягком кожаном сиденье. Флер сидела напротив, но его непривыкшие к полумраку глаза могли разобрать только смутные очертания ее фигуры и светлое пятно лица. Но через несколько секунд все пришло в норму.

Как и в первый раз, она была одета во все черное. Цвет печали и интриги. На плечи был небрежно накинут меховой шарф, руки в тонких перчатках лежали на коленях. Элегантностью и утонченностью так и веяло от этой изящной фигурки.

Ах, да, мы же только что из Парижа, с мрачным ехидством подумал Морис.

Флер упорно молчала, изучая Мориса, и он счел нужным нарушить тишину.

– Как свадьба? – непринужденно спросил он, ненавидя Флер за то, что она заставляет его чувствовать себя неопытным подростком, и в то же время восхищаясь ею.

– Скучно, – ответила она. – И донельзя глупо. Люди прикладывают столько усилий, чтобы превратить свою жизнь в ад…

– Однако вы побывали в этом аду целых четыре раза. – усмехнулся Морис.

– Значит, у меня достаточно опыта, чтобы так говорить, только и всего. Я не особенно хотела туда ехать, но Гортензия упросила меня. Отказываться было неудобно. Надеюсь, Фрэн предупредила вас?

Ага, она пока не в курсе, догадался Морис. Возможно, она еще не говорила с сестрой, или же Фрэнсис вообще решила ничего ей не рассказывать… Особенно о поцелуях в парке. Это было бы самым мудрым. В любом случае от меня мадемуазель Конде ничего не узнает.