— Ну, конечно! А разве бывает по-другому?

Она восхищенно смотрела на него, кивая головой.

— Так это, наверно, о тебе муж говорил.

— Что говорил? — не понял Павл. — Откуда он вообще обо мне знает?

— Подарок он мне пообещал, — объяснила Вела. — К юбилею. К двухсотлетию.

— Двухсотлетию чего? — не понял Павл. — Города?

Вела расхохоталась.

— При чем тут город? Мое двухсотлетие скоро. А муж для секса уже дряхловат. Вот он и пообещал, что к моему юбилею достанет себе новое тело. Теперь я поняла, что, скорей всего, это ты. На простолюдина ты не похож. Значит, оттуда, от соседей. Наверно тебе как-то удалось сбежать от его охотников?

— Ничего не понимаю, — пробормотал Павл. — Тебе двести лет? Никогда бы не дал. Максимум двадцать пять. И почему это я подарок, вернее, мое тело?

— Здесь все так живут, — объяснила Вела, наслаждаясь его недоумением. — Человек не умирает. Умирает тело. Поэтому его нужно вовремя менять. Сначала мы брали простолюдинов, но теперь их осталось очень мало. Да и закон запрещает. А потом научились брать тела у вас. Конечно, опасно, но зато какой товар...

Она снова плотоядно оглядела Павла.

— У кого это «у нас»? — Павл все еще ничего не понимал. — А сейчас я где? И кто же тогда вы?

— Ой, я в этой науке ничего не понимаю, — сказала Вела. — Что-то со временем. Мы тоже живем на Земле, но как-то по-другому. Это муж хорошо знает. Он один из Главных. Поэтому он всегда без особых усилий находит себе новые тела.

— Постой, — ошарашенно спросил Павл — А что же с человеком делают? Ну, с тем, что раньше был в этом теле?

— Не знаю, — пожала плечами Вела. — Да мне и не к чему. Я слыхала, что его, вроде, консервируют для какой-то энергии. Но это все для меня темный лес. Мне без разницы. Вот муж подарил мне недавно это тело, разве не прелесть? И внутри и снаружи все в порядке. По-моему, тебе тоже понравилось...

Она захихикала.

— То есть, меня из тела вытряхнут, — уточнил Павл. — А потом в красивую упаковку влезет какой-то старикашка, которому уже нечем трахаться со своей молодой двухсотлетней женой. А я куда же денусь?

— Не волнуйся, — Вела заговорщицки понизила голос. — Тебя я ему не отдам. Найдет себе еще что-нибудь. А ты останешься со мной такой, как есть. Честно говоря, муж мне уже начал надоедать. Занудным стал, медлительным. Все рассуждает о чем-то. Да оно и понятно, все-таки скоро пятьсот.

— Ско-лько? — Павл даже поперхнулся. — Ты сказала пятьсот? Или пятьдесят?

— А с тобой мне приятно будет, — продолжала Вела. — Ты же, как мальчик.

Она снова захихикала.

— Ой, представляю себе.

Павл с тоской посмотрел на голубую полоску моря за деревьями.

— Похоже, что встреча с Рисой откладывается на неопределенный срок. Если только не навсегда.

— А кто эта Риса? — с любопытством спросила Вела. — Твоя девушка? А она лучше, чем я?

— Ну, что ты, — фальшиво возразил Павл. — Ты гораздо красивее.

Вела погрозила ему пальцем.

— Забыл, что я все твои мысли знаю? Вот это мне и нравится. С мужем трахаешься, как со сфинксом, а ты живой. — Она прищурилась и даже облизнулась.

— Да, — подумал Павл. — От ночи, видимо, не отвертеться.

— А зачем нам ждать до ночи? — подняла брови Вела.

Она смахнула с себя сиреневую простынку и, наклонившись к Павлу, нашла на его поясе кнопку...

— Слушай, у тебя поесть что-нибудь найдется? — проворчал Павл, глядя, как по-кошачьи потягивается его новая подружка. После сумасшедшей акробатики на мраморных плитах у него саднили колени и во рту стоял какой-то противный привкус.

— Есть хочешь, — протянула Вела. — Устал, бедненький.

Она вдруг увидела его колени и округлила глаза.

— И ты это терпел ради меня? Надо же. Представляю, что будет ночью, в мягкой постельке.

— Если только я доживу до ночи, — мрачно сказал Павл. — Я, между прочим, последний раз ел вчера. А теперь еще ты из меня вытряхнула последние силы.

— Ладно, ладно, — засмеялась Вела. — Ну, конечно, я тебя буду кормить, да еще как. Только сначала коленями твоими займусь, а потом искупаюсь.

Она взяла со столика ту же палочку, при помощи которой сделала себе простынку, и провела ей над коленом Павла. Ссадина покрылась шипящей розовой пеной. Вела подождала, пока пена застынет и сдула ее с колена. Под пеной обнаружилась свежая нежная кожа. Потом она проделала такую же процедуру с другим коленом.

— Вот и все. Теперь полежи спокойно несколько минут. А я освежусь.

Павл проводил взглядом ее загорелый задик и встал, чтобы пересесть в шезлонг. Парализатор сиротливо лежал на сиденье, всем своим видом являя полную бесполезность. Павл вздохнул и, взяв его в руку, уселся. Глазами он следил за Велой, резвившейся в воде, как дельфин, но мысли его были далеко.