— Слушай, — сказал Павл. — А когда муж вернется, как ты ему меня представишь? Или я все время прятаться буду.

— От него не спрячешься, — засмеялась Вела. — Даже если бы ты умел мысли отключать, и то он заметил бы. У нас игра такая есть. Приятели его в парке прячутся, закрываются полями и мысли отключают. А он выходит и показывает: здесь Рафаэн, там Никор, а вот это Евлен. Ни разу не ошибся. Они даже пробовали шлемы с защитным полем надевать, но ему все равно. А вот его никто никогда обнаружить не смог. Он будто умирает. Так что тебе прятаться бесполезно.

— И что же мне делать? — удивился Павл. — Надеюсь, ты не представишь меня, как заместителя по постели?

— Надо бы тебя определить как прислугу, — задумчиво сказала Вела. — Но у нас вроде все есть. А увольнять кого-то нет причин, тем более, что ты и не сможешь никого заменить. Кстати, а что ты умеешь делать?

— Когда-то я был специалистом по транспорту, — пожал плечами Павл. — И, вроде, неплохим. Могу управлять всем, что ездит или летает. Ну, еще мог бы быть садовником. Меня отец учил.

— Нет, это все не подходит, — Вела озабоченно покусала губы. — Сад искусственный, водители не нужны, все управляется компьютером. Нет, тут надо придумать что-нибудь совершенно неожиданное.

— Ты сказала, «искусственный сад»? — недоверчиво спросил Павл. — Это тот парк, что вокруг бассейна?

— Нет, что ты? — засмеялась Вела. — Это так, лужайка, чтобы море не загораживала. Сад за домом. Очень большой.

— Как же такая территория может быть искусственной? — Павл не мог себе этого представить. — И трава, и кусты, и деревья, все искусственное?

— Нет, деревья, конечно, настоящие. Но их выращивал компьютер. Он же поддерживает внешний вид, цвет плодов, высоту травы... Кстати, дом тоже сделан компьютером. В нем нет ни одного камня, ни одной дощечки. Только поля. Из настоящего материала сделаны бассейн и ограда. Это я мужа попросила. Очень дорого, но красиво.

— Но где же взять столько энергии? — изумился Павл.

— Для этого и консервируется разум, — спокойно ответила Вела. — Кроме того, энергия получается из всех отходов. Поэтому в доме такие полы. Можно отлить, где хочешь — это тут же уходит в почву и мгновенно перерабатывается. Энергия идет сюда же, в дом. И остатки пищи, и разум, оставшийся от переселения, и отходы от естественной смерти.

— Это еще как? — изумился Павл. — Вы и трупы умерших перерабатываете?

— Естественно, — пожала плечами Вела. — И почему только умерших? Многие меняют тела даже в двадцать лет, если, например, не нравится размер или рост. Тела-то остаются.

— И что? — осторожно спросил Павл.

— В основном их тоже покупают. Не все, конечно. Те, что получше. Это уже вторичный рынок. Товар для тех, у кого доходы поскромнее. Но обычно почти все успевают заработать на смену тела в определенном возрасте. Молодые тела очень дороги, но можно приобрести вполне неплохое, здоровое сорокалетнее тело. Кто-то даже детей успевает завести. У нас очень хорошая медицина.

— А у тебя есть дети? — поинтересовался Павл.

— Вот еще, — фыркнула Вела. — Зачем они мне? Этим занимаются простолюдины.

— Но ведь тогда в конце концов останутся жить одни простолюдины, — возразил Павл.

Вела удивленно подняла брови.

— Почему это? А мы куда денемся? Я, например, могу жить практически вечно. У нас некоторым уже больше трех тысяч лет. Но многим это надоедает. В среднем доживают до тысячи, а потом уходят. Им просто неинтересно жить дальше. А простолюдинам этого не дано, вот они и пытаются продлить свою жизнь в детях. Наши тоже иногда заводят детей, но это так, экзотика.

— Ну, хорошо, — согласился Павл. — А что же с теми телами, которые уже никто не купит?

— Ничего не пропадает, — гордо сказала Вела. — Мы не можем себе позволить просто так выбрасывать материал. Хорошие органы идут в медицину, на пересадку, в основном, тем же простолюдинам. Что-то используется в специальной косметике. Ну, омолаживающие кремы, бальзамы, эликсиры. Да, пищевые добавки еще. Остальное превращается в энергию.

— Ничего себе, — ошарашенно сказал Павл. — Так это что, в том, что я ел, тоже имелась такая добавочка?

— На мой взгляд, это лучше, чем поедать трупы животных, — скривила губы Вела. — И потом, это просто энергетический компонент. Поэтому ты так быстро восстановил силы.

Павл почувствовал приступ тошноты, но постарался справиться с собой.

— Ладно, — сказала Вела. — Мы отвлеклись. Надо все же придумать, как тебя представить мужу.

Павл не ответил. Он вдруг с тоской вспомнил, что еще утром в прекрасном настроении преспокойно наблюдал за мышью, которая грызла его орех и не мог даже подозревать, что его ожидает.