Брейди начал поглаживать ее нежную кожу, стараясь отвлечься от мрачных мыслей. Вряд ли он дождется сегодня звонка. Лорелин права: он весь во власти навязчивой идеи, не дающей ему покоя. Либо он освободится от этого наваждения, либо оно убьет его. Третьего не дано.

— Жаль, что ты так настроен, Брейди: ты губишь себя. Мне было бы все равно, не будь ты так хорош в постели, — грустно улыбнулась Лорелин. Брейди рассмеялся. — Не вижу ничего смешного, — возразила она, игриво толкнув его в бок.

— А я разве смеюсь? — Он напустил на себя серьезный вид.

Лорелин приподнялась, оперлась на локоть и заглянула ему в глаза.

— Ладно, не мое это дело. Я ненавижу мужчин, Брейди. Богом клянусь, ненавижу! Всех! — Она набрала в грудь воздуха и медленно выдохнула: — Не хотела тебе говорить до утра, но я решила уехать из Сан-Антонио.

Вся его веселость мгновенно исчезла.

— Куда?

— Не знаю... в Хьюстон, Новый Орлеан, куда-нибудь. Хочу начать новую жизнь.

Внутри у Брейди что-то сжалось. Он ощутил укол совести. К чувству вины примешивалась смутная печаль.

— Я понимаю...

— Нет, не понимаешь, но это неважно.

— Надеюсь, я тебя не слишком разочаровал, Лорелин?

— Конечно, разочаровал, бесчувственный ты чурбан, но я тебя не упрекаю. Ты никогда мне не лгал, ничего не обещал. В отличие от Джерри.

Брейди похлопал ее по ноге.

— Не позволяй таким, как я и Джерри, портить тебе жизнь, Лорелин. Поверь, где-то есть хороший парень, который заслуживает твоей любви.

Вместо ответа она тихо заплакала. Брейди привлек ее к себе и ласково погладил по голове. Если бы он мог полюбить ее! Но ни одна женщина не вызывала в нем подобных чувств. Исключение составляли лишь мать и Ли, однако к ним он испытывал нечто другое.

Отец однажды сказал ему, что он либо любил всех женщин, с которыми сводила его судьба, либо не любил никого. Теперь Брейди понял, что имел в виду старик. Но радости это не принесло.

Телефон, стоящий на столике у кровати, вдруг зазвонил. Брейди вздрогнул.

— Это мне. Извини, дорогая. — Он высвободился из объятий Лорелин, схватил трубку.

— Коулман.

— Мистер Коулман, говорит Уоррен Накхолс. Простите за поздний звонок.

— Все в порядке, Уоррен. Что у вас?

— Мне понадобилось довольно много времени, но я все-таки нашел нашего клиента — в Монтерее, это на побережье, недалеко от Фриско. Он поселился там и уже начал охоту.

— То есть у него есть на примете очередная жертва?

— Да, сэр. Похоже, у них серьезные отношения.

Брейди с отвращением покачал головой.

— Н-да, похоже, таланты Джей Ти совершенствуются с практикой. Что она из себя представляет, Уоррен?

— Из богатой семьи, как можно догадаться. У нее миллионы. По профессии врач. Зовут Джейн Стюарт.

— Странно... Образованная женщина, делающая карьеру, должна быть умнее. Она старая? Вдова?

— Нет, сэр. Ей тридцать с небольшим. Замужем не была. Хороша собой. Я видел ее фотографию в справочнике больницы. Классом повыше, чем леди из Коннектикута.

— И как ему удается их одурачивать, Уоррен? — поморщился Брейди.

— Скользкий тип. Господи, знай я его секрет, не тратил бы попусту время, играя в детектива!

— Не знаю, чему я так удивляюсь. Я же помню, как Ли на него смотрела. Она была далеко не глупа, но не смогла раскусить Трента. Думаю, он умеет найти слабинку и воспользоваться ею.

— Нетрудно догадаться, в чем слабинка Джейн Стюарт, мистер Коулман. Она прикована к инвалидному креслу, можете себе представить?

— О Господи! Она инвалид?

— Подробности мне неизвестны, но из дома она не выходит. Медициной сейчас не занимается, это точно. Поэтому я и не мог повидаться с ней.

Брейди потер подбородок.

— Продолжайте копать, Уоррен. Выясните все, что можно, не вызывая подозрений. Видимо, мне уже пора прыгать в самолет и лететь в Монтерей — разбираться.