— Никто не обвинил Джереми в преступлении, не так ли?

— Вы бы вышли замуж за человека, зная о нем то, что сейчас услышали?

— Вам просто хочется, чтобы Джереми оказался убийцей! — парировала она с не меньшей горячностью. — Я тут вообще ни при чем, все дело в вас!

Лицо Брейди отвердело, глаза гневно сверкнули, в них запылала ненависть. Стиснув зубы, ее гость пытался совладать с обуревавшей его яростью. Впервые Джейн по-настоящему испугалась. Зачем она позволила ему войти?

Брейди потер подбородок.

— Думаю, этот мерзавец убил мою сестру, — наконец произнес он, справившись с собой. — Полагаю, он нанял Спайка Адамсона, заплатив ему за то, чтобы тот влез ночью в дом. Не знаю, под каким предлогом: шутка, сексуальное извращение, Бог его знает.

— Это чистые домыслы.

— Верно, — подтвердил Брейди. — Будь у меня неопровержимые доказательства, последние три года Джей Ти сидел бы за решеткой. — (При этих словах Джейн побледнела.) — Получается не очень-то приятная картинка, да? — продолжал он. — Какой женщине захочется носить кольцо, подаренное человеком с подобным прошлым: был дважды женат и потерял обеих жен при странных и трагических обстоятельствах? Убийство, передозировка лекарства, кома — все эти ужасы никак не сочетаются с обаятельным образом благородного янки, в жилах которого течет голубая кровь.

Джейн глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

— Я понимаю ваши чувства по отношению к сестре и... Джереми. Но отдаете ли вы себе отчет в том, о чем просите? Хотите, чтобы я признала Джереми виновным, в то время когда даже полиция не предъявила ему никаких обвинений? Кому из нас изменяет логика?

— Этот вопрос я адресую вам, — парировал Брейди.

Джейн досадливо поморщилась.

— Если Джереми убил вашу сестру, какую цель он преследовал? Каковы были его мотивы? Или вы утверждаете, что он сумасшедший?

— Нет, все дело в обыкновенной жадности. Конечно, Джей Ти не вполне нормален, какого-то винтика у него явно не хватает, но вдобавок он еще и охотник за богатым приданым. Моя сестра была очень богата. Ее отец оставил ей крупное состояние, большая часть которого досталась старине Джей Ти. Однажды я спросил Ли, как долго, по ее мнению, продлился бы их брак, отдай она свои деньги на благотворительность? Она промолчала, но мы оба знали ответ, хотя сестра и не хотела в этом сознаться.

— Даже если Джереми извлек материальную выгоду из смерти вашей сестры, это еще не доказывает, что он ее убил. У него имелись и собственные деньги. Он из хорошей семьи, получил образование в престижных учебных заведениях.

— Вам это точно известно или вы говорите с его слов?

— Джереми не любит хвастаться, но его благородное происхождение очевидно.

— О, Джей Ти — первоклассный актер! Однако не забывайте: не все то золото, что блестит.

— Полагаю, вы намекаете, что он не тот, за кого себя выдает? Денег не имеет, дипломы купил, да?

— Не имею привычки критиковать человека за его происхождение. Я и сам не претендую на принадлежность к высшему обществу. В нашей семье водились даже карточные шулера. Но, на мой взгляд, имеется существенная разница между тем, кто ты есть, и тем, кем хочешь казаться.

— Вы явно намереваетесь бросить тень на родителей Джереми.

— Джейн, вы и сами бы все поняли, если бы дали себе труд покопаться в его прошлом. Большая часть того, чем он владеет, досталась ему от жен. Он из небогатой семьи. Все его претензии — ложь и обман.

— Деньги и добродетель — не одно и то же, Брейди.

— Честным беднякам, вроде меня, незачем лгать.

— Вы уверены, что Джереми убедил меня в том, что богат, — сказала Джейн, — но это не так. Я самостоятельно пришла к определенным выводам.

— А вы не допускаете мысли, что он вас мастерски к этому подвел?

Джейн покачала головой.

— Послушайте, мы можем препираться так целый день. Смотрим на одного и того же человека, а видим двух разных людей.

— Извините меня, Джейн, но в вас говорит гордость.

— А в вас — ненависть.

Брейди хмыкнул.

— Вы умны. Удивляюсь, что Джей Ти с такой легкостью обвел вас вокруг пальца. Будь вы хотя бы вполовину так подозрительны по отношению к нему, как сейчас ко мне, вы бы уже давно указали ему на дверь.

Она посмотрела на часы.

— Кстати, вы отняли у меня вдвое больше времени, чем я согласилась вам уделить.