– Поплавать не хочешь?

Табита отрицательно покачала головой. Ей вспомнилось, как он раздевался перед ней в ту ночь. Она почувствовала на себе пристальный взгляд Завье, и в ее сознании мелькнула дерзкая мысль, что, может быть, в этот момент он думает о том же.

– Не поддавайтесь настроению Завье.
– Марджори заметила, как явно расстроенная Табита отвернулась. Марджори самозабвенно рассматривала свое лицо в большое ручное зеркало, щедро размазывая солнцезащитный крем вокруг глаз и на груди.
– Он просто переживает из-за отца.

Табита промолчала. Завье, безусловно, переживал из-за Джереми, который слабел день ото дня. Но Табита также знала и то, что его нынешнему дурному расположению имеется куда более простое объяснение.

– Мы так рады, что вы с Завье встретили друг друга, - продолжила Марджори, не отрываясь от зеркала.
– С ним бывает непросто, поэтому мы, честно говоря, за него волновались.

– В каком смысле непросто?
– Табита понимала, что затронула опасную тему и выходила за рамки контракта. Однако искушение было слишком велико.

– Ну, знаете, он такой взыскательный. У него все делится на черное и белое. Я полагаю, вам известна история с Луизой?

Табита кивнула.

– Это та девушка, с которой он был помолвлен?

– Да. Она была красавица, хотя, конечно, вы лучше. Завье даже на какое-то время оттаял. По выходным начал отвлекаться от работы и вылезать из своего костюма. Они были очень счастливы, но она, глупая девчонка, все погубила.

Слишком пожадничала.

– Ничего удивительного, - задумчиво отозвалась Табита.
– Богатому человеку сложно найти спутницу жизни. Если у нее у самой нет сумасшедших денег, то мужчина все время будет сомневаться в ее любви и подозревать в корысти.

– Да ладно вам, Табита. Деньги и правда много значат. Уж на что я в свое время любила Джереми и то на него даже не взглянула бы, будь он без денег.

Табита захлопала глазами. Откровения Марджори поразили ее до глубины души.

– Но вы, кажется, очень любите друг друга.

– Так и есть, - как ни в чем не бывало звонким голосом подтвердила Марджори.
– Я просто говорю, что, если бы у Джереми не было ни гроша за душой, у нас ничего не получилось бы.

Признайтесь, разве богатство Завье ни капельки не повлияло на ваше решение?

Вопрос сам по себе был неприличным, а тот факт, что его задала мать Завье, смутил Табиту еще больше. Недаром Завье не доверял ей.

– Я...
– Табита не находила, что ответить. Их с Завье действительно связывали только деньги.

Ведь только благодаря деньгам настал этот вечер.

И именно из-за денег всему наступит конец.

Табита задумалась, предаваясь призрачной мечте о том, что Завье полюбит ее. Она ни минуты не сомневалась, что, если бы он вдруг в одночасье все потерял, для нее это не имело бы ровно никакого значения. Воодушевленная этой мыслью, Табита уверенно проговорила:

– Деньги тут ни при чем. Брак должен зиждиться на любви. Супруги должны поровну делить и горе, и радость, поддерживать друг друга.

Раздавшийся сзади хлопок в ладоши прервал монолог Табиты.

– Браво!
– С Завье струйками стекала вода.

Он примостился рядом в шезлонге.
– Мама, ты слышала? Скажи, разве эта речь не вернула тебе веру в людей?

– Она прелесть, - вяло согласилась Марджори, растянувшись в шезлонге и закрыв глаза.

Злоба и презрение в глазах Завье остались ею не замеченными.
– Милый, намажь Табиту кремом. Она слишком белокожая, может сгореть на солнце.

– Я сама.
– Табита поспешно потянулась за бутылочкой, но Завье ее опередил.

– Не глупи. Ты уже покраснела как свекла.

Ложись.

Выхода не было, и Табита без возражений улеглась на топчан. По-видимому, Завье почувствовал ее робость, и недобрые искорки в его глазах уступили место влажно поблескивающему желанию, смягчившему его тяжелый взгляд.

– Ложись на живот, - велел он, но на этот раз в его хриплом голосе прозвучала нежность.

Стоило Завье коснуться ее обожженной кожи мокрыми ледяными ладонями, и Табита вздрогнула.

– В чем дело?

– Немножко больно, - соврала Табита. Никто, черт возьми, не заставил бы ее сознаться в том, что только одно прикосновение Завье приводит ее в трепет.

– Вот глупая.
– В осипшем голосе Завье послышались ласковые нотки.
– Такую кожу, как у тебя, надо беречь от солнца.

Табита ощутила руку Завье на своих ногах и от охватившего ее желания чуть не лишилась чувств. Мелкими круговыми движениями он втирал крем, продвигаясь все выше и выше. Тягостное молчание прерывалось лишь едва слышным посапыванием Марджори. Табита лежала и сжимала зубы, чтобы не застонать.