Совсем отсутствуют письма Чехова к профессору-зоологу, основателю русской биологической станции в Виллафранке — А. А. Коротневу [99] , профессору русского языка в Париже Paul Boyer (Полю Буайе), русскому вице-консулу в Ментоне Н. И. Юрасову, писателю Д. С. Мережковскому, литератору и редактору журналов «Свет и тени» и «Мирской толк» Н. А. Путяте, редактору журнала «Будильник» литератору А. Д. Курепину, букинисту, автору записок «Воспоминания пропащего человека» Н. И. Свешникову, артисту и режиссеру Н. Н. Соловцову, артистке Петербургского театра литературно-артистического общества Л. И. Озеровой, пианистке А. А. Похлебиной, присяжному поверенному Л. Ф. Волькенштейну, врачу-окулисту П. И. Радзвицкому, врачу-психиатру Н. Н. Реформатскому, студенту-медику Н. Н. Тугаринову [100] , студенту В. М. Саблину (сыну М. А. Саблина), доктору В. А. Павловской, сельскому священнику Н. Ф. Некрасову. Не сохранились письма сахалинским знакомым Д. А. Булгаревичу, С. А. Фельдману [101] и т. д. В архиве Чехова хранится в среднем от 5 до 20 писем каждого из перечисленных корреспондентов ( ГБЛ).

Среди корреспондентов Чехова есть лица, которые даже не упоминаются во всей остальной его переписке. Так, например, в его архиве находятся 32 письма (1898–1903 гг.) студента юрьевского ветеринарного института А. П. Андрушкевича. Как выясняется из этих писем, в течение всех лет обучения Андрушкевича Чехов ежемесячно высылал ему стипендию.

В 1898–1899 годах Чехов переписывался с киевлянкой Н. И. Янковской, с которой познакомился в Ницце. В архиве Чехова хранится 4 письма Янковской ( ГБЛ). В неизвестной телеграмме киевскому хирургу Г. Е. Рейну (1898) Чехов просил сообщить о состоянии здоровья Янковской после сделанной ей операции. Ответная телеграмма Рейна находится в архиве Чехова ( ГБЛ).

В архиве Чехова оказались 3 письма Маркиана Ковалева (1901 г.). Как сообщила Е. П. Пешкова, кажется, это был рабочий на даче Токмакова в Олеизе, где в 1901 году жил А. М. Горький. Очевидно, Чехов познакомился с Ковалевым, навещая Горького. В одном из писем Ковалев писал Чехову: «Ты воодушевил и порадовал меня письмом… Токмаков и прочие спрашивали, как я познакомился с тобой. Я говорю — с доброй душой с одного разу нараспашку подружились. Описал я болезни сколько мог, только извини за безграмотность и нелогичность» ( ГБЛ).

Интересна переписка Чехова с больным юношей, покушавшимся на самоубийство, И. В. Кривенко (сыном журналиста В. С. Кривенко). Чехов принял участие в его судьбе, морально поддерживал его в письмах, рекомендовал ему заняться химией — наукой с большим будущим. В архиве Чехова 13 писем И. Кривенко 1903–1904 годов.

Среди писем чеховских корреспондентов встречаются и такие, из которых нельзя выяснить, что содержалось в неизвестных письмах к ним Чехова. Например, из 18 писем поэта Л. И. Пальмина 1882–1886 годов ( ГБЛи ЦГАЛИ) ни одно не дает основания судить, когда и о чем писал ему Чехов. В архиве Чехова ( ГБЛ) имеется 9 писем 1894–1897 годов врача Л. А. Злобиной, жившей в Лодзи. Злобина была жертвой судебной ошибки (обвинение в убийстве), о чем она написала Чехову в 1894 г. В дальнейших письмах Злобиной имеются подробности судебного дела, рассказы о встречах (в связи с этим делом) с Ф. М. Достоевским, профессором Н. И. Бакстом и др. В одном из писем (1895 г.) Злобина сообщила Чехову отзыв о его творчестве польского писателя Игнатия Домбровского. Трудно предположить, чтобы все эти письма оставались без ответа.

Изучение архива Чехова и архивов его современников дало возможность установить многих адресатов, даты и частичное содержание около 1500 неизвестных писем Чехова за время с 1875 по 1904 год.

О судьбе несохранившихся и ненайденных писем мы узнаем из различных источников. Известно, например, что письма Чехова к И. И. Левитану были сожжены братом Левитана Адольфом Ильичом. В архиве М. П. Чеховой находится записка, которая была обнаружена после смерти И. И. Левитана в его письменном столе: «Письма все сжечь, не читая, по моей смерти. Левитан». Эта записка была прислана М. П. Чеховой А. И. Левитаном с письмом, в котором, в частности, говорится: «Написаны эти строчки братом на случай внезапной кончины и найдены мною в письменном столе уже после его смерти.

Сожжены письма, как я уже и раньше передавал Вам, мною еще при жизни его, по его приказу и на его глазах». Письмо не датировано. Вероятно, оно относится к тому времени, когда Мария Павловна собирала письма Чехова для издания.

Сообщение А. И. Левитана, что письма были сожжены еще при жизни Исаака Ильича, расходится с показаниями мемуариста. С. Шпицер в «Воспоминаниях о художнике Левитане» (1908) пишет:

«После похорон в письменном столе Левитана его близкие нашли огромную связку писем, на которой лежала бумажка с просьбой Исаака Ильича после его смерти сжечь их. Большая часть писем принадлежала перу А. П. Чехова, которые по своему содержанию не могли сделаться достоянием других и печати. Желание покойного вынуждены были исполнить» [102] .

О судьбе писем Чехова В. Э. Мейерхольду рассказал сам Всеволод Эмильевич писателю А. К. Гладкову: «У меня довольно много писем от него было — писем восемь, кажется, но все пропали, кроме одного, которое я дал напечатать. В других было больше для меня лестного, и я стеснялся их показывать. Когда уезжал в Крым в девятнадцатом году, дал их на хранение в один ленинградский музей, а когда приехал, оказалось, что тот человек, которому я их дал, умер. Простить себе этого не могу. То, что не берег, сохранилось, а то, над чем дрожал, потерял» [103] .

Из письма К. С. Тычинкина к Чехову от июня 1899 г. узнаем, что все получаемые им письма, в том числе и чеховские, он уничтожал: «Сейчас был в фотографии Ренца; мне показывали Вашу карточку, — она, по-моему, очень удалась. Будет у Вас возможность, пошлите ее мне с надписью: это будет у меня первый автограф, и я его сохраню, а то до сих пор я безжалостно уничтожал всю свою корреспонденцию, как только всё было выполнено, намеченное в письме» ( ГБЛ).

О. П. Кундасова рассказала посетившему ее, незадолго до ее смерти, исследователю Чехова И. В. Федорову, что она уничтожила весь свой личный архив (дневники и письма). Уцелела лишь одна записка к ней Чехова, которую Кундасова подарила собирателю автографов Б. А. Черногубову. (Приобретена Отделом рукописей ГБЛв 1959 г.)