Вход/Регистрация
Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии
вернуться

Коллектив авторов

Шрифт:
* * *
Неужто в раю виночерпий тебе пожалеет вина За то, что ты чашу хмельную испил в этой жизни до дна? Кто лучшим из рода людского терпеть униженья велит? [475] За то, что презрел человека, был изгнан Творцом сатана. И чей это голос небесный [476] вливается в чанг [477] и рубаб [478] ? Душа разлучается с телом, когда запевает струна. Где времени конь остановит свой бег — угадать не дано. Поводья в горсти не зажаты, не вдеты стопы в стремена. Творенье с Творцом нераздельны, а если начну различать — От сути его удаляюсь, и правда своя мне темна. Как должно понять созерцанье? [479] — задам я мудреный вопрос, Ведь зримое, зрящий и зренье — три грани, а сущность — одна. Слагается жизнь океана из многообразия форм. Что значат в отдельности капля, и пена, и даже волна? Нескромная! Под покрывалом от взоров таишься зачем? Стыдливость жеманна. Кокетство — другая ее сторона. Ты в зеркало смотришься, даже накинув густую чадру. Неужто краса мирозданья не полностью завершена? Отмечено тайны печатью все то, что мы явным зовем, А те, кто во сне пробудился, по-прежнему пленники сна. В одном убежден я: коль скоро Творцу сопричастен Али [480] , О Галиб, ему поклоняясь, душа моя Богу верна.

475

Кто лучшим из рода людского терпеть униженья велит? — Имеется в виду легенда о сотворении человека. Согласно Корану, бог, создав человека из глины, призвал всех небожителей и приказал им поклониться человеку. Один из них — Сатана — отказался склониться перед «горсткой праха», за что и был изгнан из рая. Поэт говорит: кто же может унижать человека, если даже небожитель был наказан, когда отказался признать величие человека?

476

И чей это голос небесный… — В этом бейте говорится о так называемом радении дервишей, когда под звуки струнных инструментов они поют религиозные гимны и пляшут. Цель подобных радений — довести себя до экстаза пением и пляской, достичь состояния отрешенности и хотя бы на некоторое время «слиться с богом».

477

Чанг— музыкальный инструмент, напоминающий лютню.

478

Рубаб— трехструнный щипковый музыкальный инструмент.

479

Как должно понять созерцанье?.. — Смысл бейта таков: зримое — вездесущий бог, зрящий — человек, который является частью самого бога (частица «мировой души»), и зрение — здесь само восприятие, ощущение бога — составляют единую суть. Созерцание же требует разделения неразделимого, так как при созерцании должен быть и «зрящий», то есть зритель, и предмет созерцания.

480

Али— четвертый халиф (преемник Мухаммеда), двоюродный брат и зять пророка. Али — наиболее почитаемый халиф у шиитов (приверженцев шиизма — одного из течений в исламе).

* * *
Создатель двух миров считал один из них блаженным. Неловко было спорить с ним другого мира жителю. Познанья каждая ступень — пристанище усталых. Но как нам жить, не отыскав дороги к вседержителю? Хоть жаль хиреющей свечи участникам пирушки, Но если впрямь горенье — жизнь, что делать исцелителю?
* * *
Бег времени! Рядом с тобою зарницы мгновенье под стать Медлительной поступи девы, чьи ноги окрашены хной [481] .

481

…чьи ноги окрашены хной. —В Индии перед свадьбой и на праздники девушки и молодые женщины разрисовывают хной ладони и ступни ног.

* * *
Ни шелковинки, чтоб сплести себе зуннар священный, нет. Изодран ворот, а примет любви самозабвенной нет. [482] Не жаль и сердца своего за то, чтоб на тебя взглянуть, Да сил моих — перенести тот миг благословенный — нет. Будь свидеться с тобой трудней — мне легче было б не в пример. Блаженной трудности такой, признаюсь откровенно, нет. Я жизни без любви не рад. В ее страданьях сладость есть, Но сил душевных у меня для муки вожделенной нет. Шальная голова моя обузой сделалась для плеч. Разбил бы об стену ее… А есть в пустыне стены? Нет! Ослабло сердце! Не ищи подавно ненависти там, Где даже места для любви, соперник дерзновенный, нет. Смотри, красавица, мой стон Господь услышит наконец! Поверь, смиренный голос мой — не щебет птички пленной, — нет! «Я выстою! Вонзай смелей в меня шипы своих ресниц!» — Клянется сердце боль стерпеть, а сил у плоти бренной нет. Таких воительниц, Аллах, непобедима простота! Идут в сраженье — ни мечей, ни выучки военной нет! Я видел Галиба в толпе и в одиночестве встречал. Не спятил, но и не сберег он разум полноценный, — нет!

482

Ни шелковинки, чтоб сплести себе зуннар священный, нет. // Изодран ворот, а примет любви самозабвенной нет. —Зуннар — священный шнур индусов, надеваемый через плечо, необходимая принадлежность верующего. Одно из толкований двустишия таково. В порыве отчаяния влюбленный порвал на себе одежды, не оставив даже зуннара или нескольких нитей, которые смогли бы заменить его, то есть в своей любви он отступился от предписаний религии, но возлюбленную не тронуло даже это.

* * *
Будь сердце каменным — ему не сладить с болью непомерной. Казнишь и плакать не велишь — таков обычай изуверный! Кому я надобен? Зачем? Один сижу на раздорожье… Ни алтаря, ни храма нет, ни врат, ни стражи нет придверной. Зачем накинула чадру? Лицо твое как солнце полдня. Взглянувший будет ослеплен его красой неимоверной. Очей разящие мечи не вздумай в зеркало уставить: Тебе самой опасен взор, губительной повадке верный. До самой смерти человек от мук не видит избавленья, Как будто плену бытия — страданья цепи соразмерны. Своим зазнайством ты спасла соперника от униженья: Его испытывать зачем красавице высокомерной? Зачем зовешь меня в свой круг? Моя несовместима робость С великолепьем, с красотой, с твоей гордыней беспримерной. Мне горя мало, что тебя корят неверностью, безбожьем. А правоверному — зачем ходить к безбожной и неверной? С утратой Галиба ничто не пресеклось на белом свете. Тогда зачем о нем рыдать, зачем печалиться чрезмерно?
* * *
Никого в том краю, где теперь суждено тебе жить, не будет. Никого, чтоб словцо на родном языке проронить, не будет. И не будет соседа в дому без окон и дверей, И привратника там, чтоб хозяина оборонить, не будет. Заболеешь — не будет никто за тобою ходить, А умрешь — даже плакальщика, чтоб тебя хоронить, не будет!
* * *
Идолов, падких на лесть, величанье мне надоело. Слово — с устами в размолвке. Молчанье — милое дело! Зыблется в чаре, плывущей по кругу, влага хмельная. Ищет с моими устами слиянья дань винодела. В сваре с гулякой у двери кабацкой — горе монаху, Чье опрометчивое замечанье пьяных задело. Верность обманчива! Сам испытал я непостоянство: Долго дружило с устами дыханье — и отлетело.
* * *
С мечтой мятущейся простясь, льет сердце слезы непрестанно: Не в силах рассчитаться с ней должник, лишенный чистогана. Я тоже из таких… Я сам — незаживающая рана, Недогоревшая свеча, что загасили слишком рано.
* * *
Я живу мечтой диковинной вместо жизни обыденной, И подобен крику сказочной птицы стон мой затаенный. Что мне до весны и осени, если в клетке бесполезные Крылья вечно мне мерещатся и скорблю душой смятенной. Друг мой, ветрены любимые! Верность — это дело случая. Сердца жалобы прелестница слушает неблагосклонно. К счастью, нрав мой жизнерадостный верх берет над безнадежностью: Руки, сжатые в отчаянье, — клятва веры возрожденной.
* * *
Моим желаньям исполненья нет. Мечте моей осуществленья нет. В урочный день приходит смерть, но тщетно Жду ночью сна: отдохновенья нет! Над сердцем я смеялся! Зубоскалить — Увы! — теперь обыкновенья нет. За воздержанье нам сулят награду, Но к ней, признаться, тяготенья нет. Молчу я, — значит, есть на то причина! Неужто говорить — уменья нет? Молчать мне надо, чтоб меня хватились. Заговорю — и попеченья нет. Чутьем не распознал сердечной раны Целитель мой! Мне облегченья нет. Я — там, откуда самому ни слуху Нет о себе, ни извещенья нет. Смертельно жажду смерти: и приходит И не приходит, а терпенья нет! С каким лицом идешь в Каабу, Галиб? Ужель в душе твоей смущенья нет?
* * *
Наивное сердце! С тобою нет сладу. Где снадобье — вылечить эту надсаду? И в чем тут загвоздка — открой мне, Творец! Я — к ней, а она воздвигает преграду! Ты знаешь сама — у меня есть язык! Спросила бы, в чем нахожу я отраду? Коль скоро вселенная — дело Творца, Откуда сумятице быть и разладу? Отколь своенравницы эти взялись? Кто очарованье придал их наряду? Зачем благовонье — волнистым кудрям И нега — сурьмой окаймленному взгляду? Откуда деревья, цветы, облака? Кто выдумал ветер, несущий прохладу? Что верности даже не нюхала ты — Мне горько, доверчивому неогляду! Заладил докучную песню дервиш: «Добро сотворивший получит награду!» Я в жертву тебе свою жизнь отдаю, Но ханжества чужд, не привержен к обряду. Хоть Галиб не стоит и впрямь ничего, Бери: даровщина ведь лучше накладу!
  • Читать дальше
  • 1
  • ...
  • 29
  • 30
  • 31
  • 32
  • 33
  • 34
  • 35
  • 36
  • 37
  • 38
  • 39
  • ...

Ебукер (ebooker) – онлайн-библиотека на русском языке. Книги доступны онлайн, без утомительной регистрации. Огромный выбор и удобный дизайн, позволяющий читать без проблем. Добавляйте сайт в закладки! Все произведения загружаются пользователями: если считаете, что ваши авторские права нарушены – используйте форму обратной связи.

Полезные ссылки

  • Моя полка

Контакты

  • chitat.ebooker@gmail.com

Подпишитесь на рассылку: