— А остальные, по-видимому, позабыли обо всем на свете, — говорил Аманитус. — Они позабыли, что нужно ухаживать за своими домами, выращивать урожай и воспитывать детей. Все думают лишь о празднествах, карнавалах и пирушках.

Актив подполья состоял из самого Аманитуса, библиотекарши Микофобии, ее помощника и нескольких ученых. Из книг они узнавали, как Мускария жила прежде, и делали всё, чтобы это знание не было искоренено. Когда население утратило память, осталась лишь маленькая группка людей, державшихся за свои воспоминания.

— Но теперь работа библиотекарей изменилась, — с горечью посетовал Аманитус. — Нам велели уничтожать, вымарывать и разрушать! Улыбчивые отряды хотят, чтобы мы просмотрели каждую книгу и удалили всё серьезное! Но я отказываюсь подчиняться! Мы вместе с Микофобией припрятали вырванные страницы. Настанет день, и мы сможем восстановить первоначальные варианты старинных текстов.

Тарани поняла, что это еще одна причина, заставившая Аманитуса действовать. Улыбчивые отряды не только похитили его сестру, они приказали ему осквернять книги. А для придворного писца перевирать историю — немыслимо!

— Но сколько бы ни перечитывали и ни заучивали наизусть важные места, воспоминания становятся всё слабее, — продолжал Аманитус. — Когда мы вырвем из книг всю правду, она исчезнет из памяти. Тем временем страна погружается в хаос. Наши судьбы висят на волоске. Кто будет заботиться о мире, когда все только и делают, что хохочут и празднуют? Кто обеспечит нас едой и одеждой? Кто станет преподавать в школах? Кто построит новые дома и починит старые? Кто отремонтирует размытые дождями дороги? А представьте себе, что случится, если на нас нападет враг?

На обед был, разумеется, суп из лисичек. Тарани гадала, едят ли в Мускарии хоть что-нибудь кроме грибов. Пока они подкреплялись, Аманитус сообщил гостьям, что сегодня необычный день — в замке состоится празднество.

— Правда, король и так проводит вечеринки чуть ли не ежедневно, — оговорился Аманитус, — но сегодня праздник сбора урожая. Это старинная мускарийская традиция. Пир устраивают в самый разгар сбора грибов!

И, конечно, Аманитус должен был участвовать в торжественной церемонии. Ему предстояло зачитать поэму о сборе урожая, хоть его и мучило чувство стыда — ведь поэму-то тоже переписали, из нее удалили все печальные строки. Аманитус и чародейки посоветовались и решили, что девочкам следует отправиться во дворец, хоть это и небезопасно. Человечек хотел показать гостьям Королевскую библиотеку и заодно познакомить их с Микофобией.

— Не знаю, чем вы можете нам помочь и можете ли… — сказал он. — Но, думаю, вам не помешает своими глазами увидеть, до какого положения скатилась наша страна.

И вот вскоре после полудня из хижины Аманитуса вышли шесть невысоких фигур. Одеты они были одинаково: в бурые куртки и серые мешковатые штаны. На головах у всех шестерых красовались широкополые грязно-коричневые шляпы, почти полностью скрывавшие лица. Аманитус объяснил девочкам, что шляпа — важная часть костюма. У любого мускарийца непременно имелась целая куча родственников, и каждая семья выделялась среди других особым типом шляпы.

— Если вы наденете эти шляпы, то все вокруг примут вас за моих многочисленных племянниц. А если кто спросит, откуда вы родом, отвечайте, что из дальних районов большого леса. И главное, не забывайте постоянно улыбаться, — напутствовал чародеек Аманитус, натужно осклабившись. — Когда поднимете шляпы, чтобы люди могли рассмотреть ваши лица, обещайте, что растянете губы как можно шире!

Ведущая к замку дорога вилась среди деревьев. Она забиралась всё выше и выше, пока среди крон не показались, наконец, башни. Всего их было четыре, с крышами в форме грибных шляпок. На каждой развевался оранжевый флаг.

— Раньше у нас были голубые флаги, — мрачно промолвил Аманитус, — но и их заменили. Король посчитал, что голубой — это цвет меланхолии.

Путники миновали много домов — как две капли воды похожих на хижину Аманитуса. Почти все они обветшали, а огороды заросли сорняками. Корнелия не могла удержаться и по пути прикасалась то к кустам смородины, то к грушевым деревьям. Она надеялась, хозяева порадуются, когда увидят, что растения прибавили в росте и принесли плоды. Дорога состояла сплошь из ухабов. За ней явно никто не ухаживал, хотя давно следовало укрепить размытые дождем участки и убрать камни. По обеим сторонам то тут, то там виднелись убогие лавчонки.

— Угадайте с трех раз, что они продают? — фыркнула Ирма. — Сушеные грибы. У меня такое чувство, что после этого задания я еще долго не захочу их есть.

— А вон булочная, — заметила Хай Лин. — Только хлеба там больше нет.

На одном из домиков красовалась вывеска:

«Чистка зубов. Первоклассная полировка и заточка. Предлагаем также зубную пасту, зубную нить и средство для отбеливания».

Вывеску украшали смеющиеся рты с идеальными белоснежными зубами. Заведение имело процветающий вид. Очевидно, отбеливание и заточка пользовались среди населения популярностью.