— О, конечно, — прошептал Кори.

— Поэтому я и прибыл сюда, в городок, о котором услышал от замечательного человека, здешнего уроженца, ныне, к сожалению, покойного. Здешний народ богат и полнокровен, он обладает огромным запасом агрессии и темноты — таким необходимым… кому? Нет английского слова. Полтеник, вурдалак, бхут… Вы слушаете?

— Да, — прошептал Кори.

— Людям не следует отгораживаться от жизненной силы земли оболочкой из дерева и цемента. Погрузить руки в самые воды жизни! Извлечь жизнь из земли — цельную, пульсирующую! Разве это не верный путь?

— Да!

Незнакомец добродушно рассмеялся и положил Кори руку на плечо:

— Ты хороший парень. Хороший, сильный парень. Тебе не хочется покидать столь замечательный город, правда?

— Не хочется, — прошептал Кори, но вдруг засомневался. Страх вернулся к нему. Но, конечно, это неважно. Этот человек не допустит, чтобы с Кори случилось что-нибудь плохое.

— Ты не покинешь его. Никогда.

Дрожащий Кори словно прирос к месту, а Барлоу наклонил к нему голову:

— И ты еще отомстишь тем, кто купается в роскоши, когда другие нуждаются.

Кори Брайант погрузился в великую реку забвения, и река эта звалась время, и воды ее были красны.

В девять часов вечера, когда больничный телевизор, прикрепленный к стене, показывал вечерний фильм, у изголовья Бена зазвонил телефон. Это была Сьюзен, она едва владела собой.

— Бен, Флойд Тиббитс умер. В камере, прошлой ночью. Доктор Коди говорит — острая анемия, но я же знаю! У Флойда была гипертония, его из-за этого не взяли в армию!

— Спокойнее.

— Мало того. У Макдугласов из Угла умер десятимесячный младенец. Мать увезли в больницу.

— Ты не слышала, отчего он умер?

— Миссис Эванс, которая вызвала туда доктора Плоумена, сказала моей маме, что у ребенка не смогли найти абсолютно ничего неладного… кроме того, что он мертв.

— А мы с Мэттом оба валяемся здесь, — Бен говорил скорее сам с собой, чем со Сьюзен. — Как будто нарочно подстроено.

— Это еще не все. Пропал Карл Формен. И тело Майка Райсона.

— Я думаю, это оно, — услышал Бен свой собственный голос. — Должно быть, так. Я выбираюсь отсюда завтра же.

— А тебя выпустят?

— Им не придется, — Бен говорил машинально, он думал уже о другом. — У тебя есть распятие?

— У меня? — она явно удивилась и даже слегка развеселилась. — Откуда?

— Я с тобой не шучу, Сьюзен, я никогда не говорил так серьезно. Можешь ты где-нибудь раздобыть его сейчас же?

— Ну, могу пройтись к Мэри Боддин…

— Нет. Не выходи на улицу. Сиди дома. Сделай крест сама, хотя бы из двух палочек. Положи возле кровати.

— Бен, я все еще не верю. Может — маньяк, который думает, что он вампир, но…

— Верь чему хочешь, но сделай крест.

— Но…

— Ты не хочешь это сделать? Хотя бы ради моего удовольствия?

— Хорошо, Бен, — проговорила она неохотно.

— Приезжай к больницу завтра около девяти. Мы вместе зайдем к Мэтту. Потом поедем побеседовать с доктором Джеймсом Коди.

— Он решит, что ты сумасшедший.

— Наверное. Но когда темнеет, все это становится реальнее, правда?

— Да, — тихо произнесла она. — Боже мой, да.

Неизвестно почему, перед Беном вдруг встала картина гибели Миранды.

— Сьюзен!

— Да.

— Будь очень осторожна. Пожалуйста.

Повесив трубку, он уставился в телевизор, едва замечая идущую там комедию. Он чувствовал себя обнаженным, беззащитным. У него самого не было креста.

Портлендский морг — это холодное, пропахшее антисептиком помещение, выкрашенное в зеленые цвета: стены — темнее, потолок — светлее. Стены расчерчены квадратными дверцами, будто в камере хранения. Длинные параллельные люминисцентные лампы заливают все холодным светом. Обстановка не воодушевляющая, но неизвестны случаи, чтобы клиенты жаловались.

Вечером в субботу, без четверти десять, два служителя завозили на каталке тело молодого гомосексуалиста, застреленного в ночном баре. На середине подходящего к случаю анекдота Бадди Бэском вдруг замолчал и вытаращился на линию дверец М — Ф. Две из них стояли распахнутыми.

Вместе с Бобом Гринбергом он оставил вновь прибывшего и поспешил туда. Бадди остановился у первой из открытых дверец и, пока Боб торопился к следующей, прочитал на ней надпись: