– Ну, здравствуй, Партави! – как ни в чем не бывало молвил пират. – Давненько не встречались вот так, усы к усам.

– Гарвадж, ты соображаешь, что творишь?! – командующий выпучил на виновника своего беспокойства и без того огромные фасеточные глазищи. – Это где же видано, чтобы преступник номер один так нагло вламывался на борт флагманского корабля его императорского величества?! Да я сейчас!..

– Прекрати панику! – громко рявкнул Гарвадж. – И не бздеть раньше времени! Никто из имперцев не знает о том, кто именно скрывается под личиной скромного купца. А прибыл я к тебе по очень важному делу. Необходимо обсудить кое-какие моменты.

– Ты совсем одурел, Гхалурн! – не унимался изрядно напуганный адмирал. – А коль прознают кому не следует?..

– Тогда тебе кранты, – плотоядно оскалился гость. – Насколько мне помнится, для чиновников твоего ранга существует единственная казнь – огненные муравьи. – И посмотрев на съежившегося в испуге вояку, задорно рассмеялся. – Но ты не переживай, все в могучих лапах Хапшура Всеблагого, Всемилостивого и, конечно же, Всесправедливейшего, который не допустит несправедливости в отношении столь заслуженной персоны, как ты, адмирал Скуудл.

– Ага, а канцлер Барах Друдж? Тот был еще более уважаем, нежели какой-то адмирал, однако это не помешало Саддару Шестому сразу же по восхождении на престол подвергнуть его унизительной процедуре отлучения и… Впрочем, я уверен, что тебе доподлинно известно, чем закончилась головокружительная карьера этого царедворца, – нервно зашевелил усами Партави Скуудл. – А вдруг прознают о твоем визите кому не следует? С приходом нового государя императора Охранка просто озверела – крамолу откапывают там, где ее и быть не могло.

– Еще раз повторяю: не бойся! В данный момент ты ведешь переговоры о поставках с законопослушным, вполне добропорядочным купцом Шаллангом Уйашу. Настоящий купец, в случае чего, непременно подтвердит факт вашей с ним встречи.

– А может быть, мне сейчас тебя арестовать, друг сердечный? – задумчиво пробормотал Главный адмирал. – Сколько бы проблем решилось одним махом.

– Шутить изволите, господин командующий? – Гарвадж Гхалурн даже не пытался хоть как-то замаскировать явную издевку в голосе. Затем уже вполне серьезно добавил: – Не обольщайся, старый пройдоха, моя смерть не только не убавит проблем, но преумножит их многажды. Уверяю тебя, мой извечный и непримиримый оппонент. Во-первых, сразу же после моего ареста в имперскую канцелярию поступит полный отчет о финансовой деятельности одного весьма предприимчивого военного чина высокого ранга, который не брезговал весьма солидными подношениями со стороны тех, кого по роду своей деятельности он обязан был всемерно искоренять. Во-вторых, адмирал этот излишне чадолюбив, и перед отправкой в обитель огненных муравьев ему будет не очень приятно узнать, что вся его ближайшая родня, включая четвероюродных бабушек и дедушек, погибла в одночасье при невыясненных обстоятельствах. Вот будет горе-то старику, помимо телесных мук испытывать еще и душевные. И в-третьих, на расстановку сил в системе Хедланга моя смерть не окажет никакого влияния. Пиратский флот не станет слабее, имперский – сильнее. И еще – к власти в Братстве придет прямолинейная, решительно настроенная молодь, которой неведомо понятие «тонкая политическая игра», и столкновение двух наших флотов станет фатальной неизбежностью.

– Чего ты предлагаешь? – радужная хитиновая броня адмирала заметно утратила краски.

– А вот это уже другой разговор! Теперь узнаю старину Скуудла, который и в молодости отличался завидным умом и осторожностью…

– Да не тяни ты резину! Выкладывай, зачем явился!

– Зря, зря я тебя к старикам причислил, – с усмешкой в голосе заметил пират, – все так же молод и горяч, как в дни нашей далекой юности. Ладно, не стану более томить своего старинного заклятого друга. Короче, насколько мне известно, приказ о переходе к активным боевым действиям ты получил.

– Ну, получил, – недовольно буркнул адмирал. – Вот только откуда тебе об этом известно?

– Да все из того же самого источника – имперской канцелярии. Думаешь, с уходом канцлера Друджа там что-нибудь поменялось? Заявляю со всей ответственностью, страсть к шальным деньгам у наших чиновников неискоренима – родную маму продадут, если предложат достойную цену. Вот ты, Скуудл, продашь свою родительницу, скажем, за пару миллионов? – И, взглянув на начинающего закипать адмирала, Гхалурн тут же быстро добавил: – Извини, брат, конечно, за два миллиона не продашь, а вот за…

– Пасть заткни! – злобно взревел Партави, затем, немного успокоившись, добавил: – Заканчивай свои идиотские шуточки, излагай по теме визита.

– Хорошо, по теме так по теме. Адмирал, я понимаю, что приказ для любого военного столь же свят, как Книга Древних, тем более когда он исходит от самого Верховного Главнокомандующего. Не выполнить его ты не имеешь права. С другой стороны, ты прекрасно понимаешь, что выполнение приказа станет концом Империи, вне зависимости от того, какая сторона выйдет победительницей из предстоящей бойни. Потеряв флот, великая Империя за пару лет превратится в лоскутное одеяло, состоящее из самостийных государственных образований, а в течение столетия наше процветающее общество и вовсе рухнет в пучину невежества и мракобесия. Поэтому вывод напрашивается сам собой…

– Но это невозможно, – адмирал беспокойно задергал усами, при этом панцирь его еще больше побледнел от волнения. – Ты же сам все прекрасно понимаешь. Я обязан нанести удар в самые ближайшие сроки. И если вы уйдете из района Перацетты, я стану вас преследовать по всей системе Хедланга. Но ты не уйдешь оттуда, поскольку, по данным разведки, этот спутник Седукку превращен пиратами в могучую крепость.

– Хорошо, нарушить приказ ты не имеешь права, но потянуть немного с его исполнением ты ведь можешь. Скажу прямо, нам удалось дезинформировать имперскую разведку. Наш флот в данный момент дислоцирован в районе Голенды, а у Перацетты всего лишь искусная обманка, которую ты должен обложить со всех сторон и дать стандартные сто часов на размышление. Потом вы разберетесь, что к чему, и, не очень торопясь, начнете преследовать настоящий флот Братства. Короче, будем оттягивать начало битвы насколько это возможно. А тем временем политическая ситуация в Империи может поменяться самым кардинальным образом.