Снайперская модификация винтовки Мосина могла заряжаться только по одному патрону из-за того, что над затвором располагался кронштейн «ласточкин хвост» с оптическим прицелом. Однако по качеству отделки она превосходила обычные «трехлинейки», да и стрельба велась специально отобранными патронами. Все это гарантировало исключительно высокую точность и убойную мощь.

«Один выстрел — один убитый враг!» — стало для русских снайперов девизом еще в Сталинграде. Знаменитый снайпер, Герой Советского Союза Василий Зайцев только за месяц, с 10 ноября по 17 декабря 1942 года уничтожил 225 вражеских солдат и офицеров, в том числе — и 11 опытных снайперов. Особенно прославил Зайцева снайперский поединок с немецким «сверхснайпером», которого сам Зайцев в своих воспоминаниях называет «майором Кенингом» (согласно Артуру Кларку — начальник школы снайперов в Цоссене, штандартенфюрер СС Гейнц Торвальд). В результате напряженного снайперского единоборства «майор Кенинг» был убит.

С тех пор приемы снайперской и контрснайперской борьбы широко применялись в Красной армии. Именно используя «Сталинградскую тактику», сейчас восемь опытных снайперов остановили наступление усиленного батальона гитлеровцев!

Наконец, они оказались в бункере, устроенном в толще земли под защитой естественных скал.

— Отдыхаем. Можно курить, — скомандовал пожилой усатый снайпер.

Бойцы-«невидимки» сняли свои маскировочные накидки и пятнистые комбинезоны. Сняли со стволов винтовок и спрятали в чехлы массивные цилиндры неизвестного назначения. «Можно курить!» — прозвучала команда. И только тогда бойцы расслабленно потянулись к кисетам, портсигарам и зажигалкам.

Виктор Платов обратил внимание на роскошный, богато украшенный золотой портсигар в руках молодого розовощекого бойца. Тот перехватил взгляд и улыбнулся:

— Трофейный. Я из «эс-вэ-тэшки», — он покосился на стоящую рядом самозарядную винтовку Токарева, — немецкого генерала в рассветных сумерках — по огоньку сигареты грохнул! С трехсот метров! «Фриц», видать, до ветру выходил, ну и покурить захотелось — ну я и прикурил ему!… Разведчики потом рассказывали: пятно на земле кровавое, будто кабана зарезали. А в сторонке — портсигар валяется, золотой! Они мне потом тот портсигар как трофей принесли, а я за него им цельную фляжку спирта поставил. А еще говорят, что из «светки» [36] и за сто метров не попадешь. Тоже мне, стрелки!…

Командир отряда бросил на рассказчика мимолетный взгляд, и тот примолк.

— Ну, мил человек, кто ты и откуда? — спросил немолодой усатый боец, видимо, командир группы. Свернув «козью ногу», он неторопливо раскурил самокрутку и с наслаждением выпустил клуб едкого махорочного дыма.

— Летчик-истребитель. Зовут меня Виктор Платов, старший лейтенант. «Мессеры» над Новороссийском сбили, — коротко ответил старший лейтенант.

— Да, был у нас давеча один такой, тоже на парашюте приземлился возле Кабардинки, так его наши «морпехи» приняли. Цельный генерал оказался! Так за ним еще По-2 прилетал. Так это вы «лаптежников» «причесали»? Молодцы, молодцы… А какого полка будете?

— Вот так я тебе и сказал, — насторожился Виктор, положив ладонь на кобуру.

— Да ладно, паря, успокойся. Эт я тебя проверял, — хитро прищурился усач.

— Ты, чем проверки устраивать, представься, а то не люблю я с незнакомцами разговоры разговаривать.

— Эт можно… Зовут Сергей Иванович Никифоров, старшина, командир специального взвода снайперов. А ты, часом, не воздушный штрафник? — снова прищурился снайпер.

— А ты откуда знаешь, старшина?! — удивился старлей Платов.

— Доводилось пересекаться в Сталинграде. Скажи, Виктор, а командиром у вас, случайно, не Волин Сашка?

— Он самый… Я у него в заместителях хожу.

— Ну, паря, привет ему мой пламенный передавай! — рассмеялся снайпер. — Мы с ним еще со Сталинграда знакомы. А до этого в госпитале в одной палате лежали: я, он и еще один «летун», тоже Саша. Так они, стервецы, по утрам приноровились с утюгами вместо гантелей зарядку делать!

Старшему лейтенанту Виктору Платову несказанно повезло. Его вытащили из самого огненного ада и доставили в один из бункеров, прорытых в скальном фунте суровой Малой земли. Там был целый город с казармами, складами, мастерскими, госпиталем.

А из госпиталя его переправили на боевом гидросамолете МБР-2 на Большую землю.

— Планировали взлетать ночью, но фрицы обрушили на плацдарм артиллерийский удар двух эсминцев, вышедших, наверное, из баз в Крыму. Ох, они и лупили! А в воздухе в это время были «Хейнкели-111», засыпали нас бомбами, — рассказывал старший лейтенант Виктор Платов. — Так что подняться в воздух удалось только перед рассветом. Удачно избежав обстрела с «шнелльбота», гидросамолет — морской ближний разведчик разогнался на редане и оторвался от водной глади. Немецкий торпедный катер резко отвалил в сторону, видимо, опасаясь атаки ракетами или бомбами.

Тихоходные «коломбины», или «амбарчики», как называли МБР-2 сами летчики, еще с сорок первого года, со времени обороны Севастополя, освоили грозную «профессию» ночных бомбардировщиков и морских штурмовиков. И сейчас, подвесив под крылья по паре «соток» или по четыре реактивных снаряда и снарядив пулеметы, они продолжали наносить удары по немецким, итальянским и румынским кораблям в ближней морской зоне. Также они использовались и как транспортные, и как санитарные самолеты.

— Взлетели, набрали высоту, — продолжал свое повествование заместитель командира штрафной эскадрильи. — Шлепаем потихоньку на двухстах километрах в час. И тут смотрю, а навстречу нам «фриц» летит, тоже, как мы, — тихоходный. Оказалось, такой же морской ближний разведчик, поплавковый «Хейнкель»!