Командир дивизии обеспечил раскраску своими силами, и на парад дивизия вышла в невиданных дотоле ни в какой стране мира касках. Парадное прохождение дивизии впечатляло — идет сила, идет бесстрашие, идет верная наша защита.

На всем Тихоокеанском побережье страны — в Охотском, Японском и Беринговом морях маяки проектировал только ВМП-31, их строил Дальвоенморстрой. По нашим маякам сверяли свои курсы все советские и иностранные суда, попадая в зону их действия. Построенная по нашим проектам система радиомаяков действовала далеко за пределами территориальных вод страны, обеспечивая безопасность мореплавания на громадной акватории западной части Тихого океана. Ни одному министерству или ведомству страны не разрешалось проектировать маяки, это была прерогатива только Военно-морского флота.

На Военно-морском флоте Главное инженерное управление выполняло функции заказчика по всем объектам капитального строительства, за исключением объектов связи, где заказчиком выступало Управление связи ВМФ. Таким образом, у ВМП-31 по Военно-морскому флоту было два заказчика: Управление капитального строительства флота и Отдел связи флота.

Для Отдела связи флота ВМП-31 проектировал передающие и приемные радиоцентры, узлы связи и магистральные линии проводной связи. Победить в вероятной войне мог только тот, у кого надежная и скрытая связь. Подводная лодка только тогда неуязвима, когда она не обнаружена противником. Лодка вышла на связь, ее засекли, и все пропало. Лодка должна иметь возможность получить сигнал на пуск баллистических ракет в любом положении, как надводном, так и подводном.

Связь ВМФ — это сложнейшая система, включающая в себя самые современные, самые совершенные устройства и комплексы, находящиеся в ведении не только ВМФ, но всех видов Вооруженных сил, Министерства связи, других министерств и ведомств, которые задействованы в единой схеме стратегической связи страны.

По объектам связи флота ВМП-31 разрабатывал общестроительные разделы проектов, а всю технологию — центральные проектные и научно-исследовательские институты страны.

Кроме Военно-морского флота ВМП-31 разрабатывал проекты для Войск противовоздушной обороны, доля которых в общем плане работ достигала в отдельные годы 40%.

На одном из объектов ПВО на Чукотке по проекту ВМП-31 была построена дорога, которая представляла собой песчано-гравийную насыпь, по верху которой уложены сборные железобетонные плиты. Песок и гравий для этой насыпи брали из русла ручья, протекавшего параллельно дороге. Место там пустынное, никто никаких согласований и разрешений на забор песка и гравия не брал. Когда построили — пришли геологи и сказали, что дорога построена из золотосодержащего материала, что этот ручей зарегистрирован в соответствующем секретном регистре как золотоносный участок. Получился скандал, который был разрешен подписанием договора, в котором ПВО обязалась передать дорогу золотопромышленникам, когда они придут работать в этот район. Новую дорогу для ПВО предполагалось построить из песка и гравия, который будет промыт драгой золотопромышленников.

В середине одного из воскресных летних дней по служебному телефону от имени командования флота меня с женой пригласили на концерт, который должен был состояться в этот же день в Доме офицеров флота. Предупредили, что явка на концерт — служебное поручение, и сообщили мои ряд и место в зале. Просили не забыть взять с собой удостоверение личности. Сообщили, что на концерте будет Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин, который, возвращаясь из Вьетнама, остановился на несколько часов во Владивостоке.

Жили мы недалеко от Дома офицеров и пошли пешком. День теплый, но пасмурный, главная улица города безлюдна. Смотрим — по противоположной стороне улицы идет Косыгин. Один. Невольно мы стали свидетелями того, как Косыгин знакомился с городом. По пути он заходил в некоторые магазины, где-то останавливался, что-то смотрел. Все сам, никто его не сопровождал и никто ему не мешал.

К 18 часам зал Дома офицеров, вместимостью человек 500, был заполнен. Косыгин с командующим флотом вошел в зал. Выступал ансамбль песни и пляски Тихоокеанского флота. Ребята старались вовсю. У них все получилось здорово. Косыгин пожал руку мичману — руководителю ансамбля и улетел в Москву.

Во время моей службы во Владивостоке по решению Хрущева все органы партийной и советской власти были разделены на промышленные и сельскохозяйственные. Цель — поднять сельское хозяйство, накормить страну. Предполагалось, раз сельские партийные и советские власти не будут ничем загружены, кроме сельского хозяйства, то оно, это сельское хозяйство, быстро пойдет в гору. Начался дурдом. Краевая газета один день выходила как промышленная, второй — как сельскохозяйственная. А что делать с краевой больницей, которая работала на город и на село. Она же вела патронаж всех больниц, как сельских, так и промышленных. Какому крайкому ей подчиняться: сельскому или промышленному. В селе — кирпичный завод, 50% сельчан работают на заводе, 50% сельчан работают в колхозе. Школа — одна, медпункт — один. Как их делить, кому кто должен подчиняться, кто где должен лечиться и учиться. Чуть ли не еженедельно все газеты публиковали записки Хрущева в Центральный Комитет партии. Записки были большие, посвящались самым разным вопросам. Глупыми их не назовешь. Было только непонятно, зачем Хрущеву писать в Центральный Комитет, раз он им руководит.

Мы с женой пошли в кино. Как обычно — вначале киножурнал, который начался сразу с показа крупным планом Хрущева. Весь зал моментально грохнул от смеха. Никто ничего не сказал, но все смеялись от одного вида Хрущева.

В один из дней прихожу на службу. Дежурный офицер докладывает: «Хрущева сместили с должности Первого секретаря Центрального Комитета партии. Новым генсеком стал Брежнев». Дежурный ночью не спал, поэтому по радиоприемнику он и узнал первым об этом событии.

В 12.00 в зале Дома офицеров были собраны командиры и начальники политорганов. Зал был полон. На трибуну поднялся прилетевший из Москвы ответственный работник Центрального Комитета, который зачитал письмо ЦК. Письмо было коротким. Смысл: «Не туда вел, не так руководил, партия и страна устали от метаний из стороны в сторону, пусть отдыхает на пенсии, никого клеймить не надо, организовывать кампанию по преодолению хрущевщины не надо, никаких собраний на эту тему не проводить, работать спокойно». Никаких выступавших не было. Прослушали, встали и ушли.