– Любовь зла, – зевнул колумбиец. – Иди сюда.

Я осторожно прилегла на скрипящего железного монстра, и тут же скатилась вниз, в широкую воронку провисшей сетки, прямо на Луиса.

– Этот древний сексодром больше напоминает большой железный гамак, – заметила я. – Но всё же это лучше, чем щебень на плоскогорье Наска.

– А как тебе музыкальное сопровождение? – поинтересовался колумбиец. – Продюсеры эротических фильмов дрались бы зубами и когтями за этот шедевр постколумбова искусства.

Я пошевелилась, и пружины тут же отозвались вибрирующе-тоскующим стоном, напоминающим то ли вой голодного оборотня, то ли полночный зов сексуально озабоченного привидения.

– Как ты думаешь, мы сможем заснуть?

– Вряд ли, – обнимая меня, усмехнулся Луис. – Но ведь это и не обязательно?

– Клопы, – пожаловался Бобчик. – Меня всю ночь кусали клопы.

– Не было там никаких клопов, – возразила Адела. – Вот меня почему-то никто не кусал.

– Видишь, даже клопы не хотят связываться с тобой, – заметил Бобчик. – Это свидетельствует о наличии у них высокоразвитого интеллекта. Скорей бы добраться до "джипа" и вернуться в Лиму.

– В Куско, – сказала Адела.

– При чём тут Куско? – удивлённо посмотрел на неё Бобчик.

– При том, – сказала Адела. – Как только мы доберёмся до "джипа", мы немедленно выедем в Куско, а оттуда в Мачу-Пикчу. Уайна Инти обещал показать нам древние города инков.

Бобчик умоляюще посмотрел на нас с Луисом.

Я отвела глаза.

Луис пожал плечами.

– Делайте, что хотите, а я забираю "джип" и немедленно возвращаюсь в Лиму, а оттуда первым же рейсом вылетаю в Москву.

– В таком случае можешь сразу же по прибытии заняться оформлением документов о разводе, – презрительно фыркнула Адела. – Я не желаю жить с трусом.

– Какие документы о разводе? – опешил Бобчик. – Мы же не женаты!

– И никогда не будем женаты! Именно это я и пытаюсь тебе втолковать!

– Но ведь нас чуть не убили! – жалобно произнёс "новый русский", делая последнюю попытку воззвать к нашему разуму. – Ирина, ты же разумная женщина! Неужели ты тоже собираешься отправиться в Куско с этой парой краснокожих пожирателей морских свинок?

– Было бы глупо прилететь в Перу и не посмотреть столицу империи инков, – заметила я. – Не думаю, что это так уж опасно. Скорее всего, взорвать хотели Педро Гонсалеса, а не нас. Кому мы нужны? К тому же с нами Луис, а он всё-таки полицейский. Давай съездим в Куско и в Мачу-Пикчу. Это займёт всего несколько дней, а потом мы сразу же вылетим в Москву.

– Не сразу, – сказала Адела. – Ты забыла про озеро Титикака. Там роскошные заросли тростника и плавучие жилища племени уру.

– Вот видишь, – жалобно сказал Бобчик. – А потом ей захочется на Попокатепетль.

– Попокатепетль в Мексике, – резонно возразила Адела. – Туда мы можем съездить в другой раз.

Луис подошёл к Бобчику и дружески похлопал его по плечу.

– Поехали, – сказал он. – Уверен, тебе понравится.

– И ты, Брут! – укоризненно взглянул на него Бобчик.

Узкая полоска шоссе, петляя по склонам горных проходов, медленно, но неуклонно, ползла вверх, как усталый удав. По мере подъёма голая каменистая земля стала покрываться высокими колючими кактусами, напоминающими большие зелёные канделябры. На смену кактусам пришли эвкалипты и густые степные травы. Горный хребет Белых Кордильер, через который нам предстояло перевалить, вонзал в облака свои заснеженные вершины. Они были острыми и зловещими, как заточенные зубы каннибала.

Я сидела у окошка, тесно зажатая между дверцей и бедром Луиса. Теперь на заднем сиденье нас было четверо.

Вначале Уайна Инти настаивал на том, чтобы мы оставили Мауту Иньяка в Пампа-де-Наска, поскольку "джип" рассчитан только на пятерых.

Услышав предложение Инти, Маута Иньяка злобно оскалил зубы и сказал что-то явно нехорошее на языке кечуа. Уайна Инти тоже не остался в долгу и разразился каскадом совершенно неудобоваримых утробных, щёлкающих и цокающих звуков. На горизонте явно замаячила новая драка.