— Он ничего не может поделать, — ответила Нах-и-лах, — Ко-тах слишком силен. Если отец запретит ему жениться, Ко-тах все равно захватит власть. Когда мой отец умрет, а я буду упорствовать, отказываясь выйти замуж за Ко-таха, он убьет меня и затем с легкостью станет Джемадаром, потому что кровь Джемадаров течет в его венах.

— Мне кажется, Нах-и-лах, что тебе будет так же плохо дома, как и в любом другом месте на Ва-нахе. И самое плохое, что я не могу увезти тебя на Землю, где ты была бы в полной безопасности и, я уверен, счастлива.

— Я так хотела бы, чтобы это произошло, — просто ответила она.

Я хотел ответить, когда она прижала тонкие пальцы к моим губам.

— Тихо, Джулиан! — прошептала она. — Они преследуют нас по этому коридору. Пошли быстрее, мы должны сбежать раньше, чем они схватят нас, — и с этими словами она повернулась и быстро побежала по коридору, ведшему неизвестно куда.

Преодолев небольшое рсстояние, мы вскоре достигли конца тоннеля и вышли в круглую пещеру, на одном конце которой было возвышение с массивным, затейливо украшенным резьбой столом, и креслом довольно причудливой форомы. У возвышения стояли в ряд другие кресла, с небольшим проходом в между ними. Мебель была тщательно украшена резьбой в виде странных фигур неземных существ и рептилий и не слишком отличалась от подобных вещей, производимых на Земле. У кресел было четыре ножки, высокие спинки и высокие подлокотники; казалось, они специально предназначались для удобства, отдыха и комфорта.

Я быстро осмотрелся вокруг, и мой глаз выхватывал только главные детали, но я заметил, что в пещере нет больше отверстий за исключением того, через которое мы сюда попали.

— Нам придется подождать здесь, Нах-и-лах, — сказал я. — Может быть, все будет в порядке, и калкары отнесутся к нам дружелюбно.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет, — сказала она, — они не отнесутся к нам дружелюбно.

— Что они сделают с нами? — спросил я.

— Они сделают нас рабами, — ответила она, — и мы проведем остаток жизни, трудясь почти беспрерывно, пока не упадем от усталости под властью самых жестоких хозяев, потому что калкары ненавидят нас — Лейси — и не остановятся ни перед чем, лишь бы причинить нам боль или страдания.

Пока она говорила, у входа в пещеру появилась фигура человека почти моего роста, одетого в тунику, похожую на тунику Нах-и-лах, но только из кожи. В ножнах, прикрепленных к плечевому ремню, висел нож, а в правой руке человек сжимал большую пику. Его глаза близко сидели от уродливого крючковатого носа — водянисто-голубые рыбьи глаза. Над низким лбом росли редкими пучками волосы льняного цвета. Его физическая мощь была достойна удивления, за исключением одной детали. Его ступни были слишком велики, и он шаркал ими во время ходьбы. Позади него я увидел головы и плечи остальных. Они стояли, смотря на нас и улыбаясь довольно пренебержительно, как мне показалось, а затем вошли в пещеру — целая дюжина. Они были многих типов, с глазами и волосами различных цветов, первые — от голубого до карего, а последние — от соломенно-белых до почти черных.

Вынырнув из тоннеля, они рястянулись цепью и принялись медленно приближаться. Нас загнали в угол, словно крыс. Как мне хотелось, чтобы мой автоматический пистолет оказался на поясе! Я завидовал их длинным копьям и кинжалам. Если бы у меня было хотя бы такое же оружие, то существовал шанс, что, как минимум, Нах-и-лах удастся избегнуть их когтей, спасшись от чудовищного рабства у калкаров. Впрочем, я думал, что рабство это продлится недолго, потому что она говорила мне, что предпочитает умереть, чем согласиться на это. Моя же жизнь очень мало значила для меня; я давно уже потерял всякую надежду вернуться в свой собственный мир или хотя бы найти корабль и соединиться с Вестом, Джеем и Нортоном. Я вспомнил о них на мгновение. Потом я вспомнил наш побег с Нах-и-лах из деревни Но-ванов, и я не мог пожаловаться на ее компанию. Тут пришло понимание, как плохо будет, если ее сейчас заберут от меня. Могу ли я покорно допустить, чтобы меня схватили и взяли в рабство, что для Нах-и-лах гораздо хуже смерти, ведь наверняка нас раделят? Нет. Я предостерегающе поднял руку.

— Стоп! — скомандовал я. — Прежде чем вы приблизитесь, я хочу узнать ваши намерения относительно нас. Мы попали в этот тоннель по ошибке, приняв его за ведущий к городу моей спутницы. Позвольте нам уйти с миром и с вами ничего не случиться.

— С нами и так ничего не случиться, — заявил лидер калкаров. — Ты — странное существо, такого я никогда не видел на Ва-нахе. О тебе мы не знаем ничего, за исключением того, что ты не калкар, а значит — враг калкаров, потому что другой город — это Лейси.

— Значит, вы не позволите нам уйти с миром? — требовал я ответа.

Он злобно рассмеялся.

— Никоим образом, — сказал он.

Я стоял в центре, моя рука покоилась на одном из кресел, стоящем рядом с возвышением. Я повернулся к Нах-и-лах.

— Пошли, — сказал я, — следуй за мной и держись поблизости.

Несколько калкаров направилось по главному проходу к нам, когда я обртился к Нах-и-лах. Я поднял кресло, у которого стоял, быстро раскрутил его над головой и швырнул в лицо предводителя. Когда тот упал, Нах-и-лах и я бросились вперед, к выходу, а затем, без паузы, я швырнул второе кресло, третье и четвертое — почти одновременно. Калкары пытались отогнать нас своими пиками, но они были слишком заняты, увертываясь от кресел, и не могли в полной мере рассчитывать на свое оружие. Те, кто все же попытались воспользоваться им, были сбиты с ног моим примечательным оружием.

В центральном проходе нас ожидало четверо калкаров. Группа разделилась, половина принялась обходить нас слева, а половина — справа, надеясь напасть на нас сзади. Этот маневр только начался, когда я принялся швырять кресла в четверых калкаров, окзавшихся перед нами. Совершающие обходной маневр калкары сообразили, что мы вскоре пробьемся к выходу, и бросились вдоль проходов между креслами. Тогда я вынужден был обернуться и переключить внимание на них. Один огромный тип приближался, перепрыгивая с кресла на кресло; и так как он был ко мне ближе остальных, то представлялл из себя самую лучшую мишень. Кресла были довольно тяжелыми, и одно из них ударило его в грудь с такой силой, что отбросило калкара на спинки кресел, где он и застыл без движения. Затем я снова переключил свое внимание на тех, кто находился перед нами. Все они рухнули под моими массивными снарядами. Трое из них лежало неподвижно, но один пытался встать на ноги и собиался, насколько я заметил, дотянуться до пики. Я остановил его креслом, и, когда этот тип упал, я краем глаза заметил, что Нах-и-лах вырывает копье у упавшего первым калкара и швыряет его в кого-то позади меня. Услышал крик ярости и боли, я повернулся, чтобы увидеть еще одного из калкаров, падающего почти у моих ног. В его сердце торчало копье.