Наша сборная показала не столь убедительную игру, как месяц назад в США. Казалось, ничего страшного: матч на матч не приходится. Но еще до этого Павла Федоровича что-то стало в команде беспокоить. Несмотря на свое, казалось, твердое обещание ребятам больше никаких кадровых перестановок не проводить, он стал колебаться, все чаще с надеждой посматривать в сторону тех, кто его уже однажды «кинул».

Отчасти понять Садырина можно. Какой тренер не захочет усилить подопечных. А первый же срыв с привлечением спартаковских игроков почему-то Павла Федоровича не насторожил. Может, обнадежило поведение Юрана, который, откликнувшись, прилетел на игру в Дублин. В тренерском штабе состоялась беседа, где его уговаривали повлиять на остальных «отказников». В принципе не сказав «нет», за других Юран ручаться не стал. Твердо сказал лишь о себе: «Я буду играть!»

– А что это за «спартаковский срыв», о котором вы упомянули?

– Я рассказывал, как Симонян поехал на тренировку «Спартака» переговорить с Романцевым, чтобы тот поспособствовал возвращению в сборную Ледяхова, Пятницкого, Карпина и Мостового. Дело-то общее. Престиж страны на кону! Даже не пообщавшись с авторитетнейшим одноклубником, Романцев, как я понял, в принципе не возражал: какие проблемы – пусть играют…

– Откуда вам стало известно о его реакции?

– От Никиты Павловича. Я ему вечером того же дня позвонил. Он и обрадовал: все «спартачи» едут в Ирландию. А чуть ли не за день до вылета – «пожар»! Все, как по взмаху дирижерской палочки, отказались. Сборную срочно добирали по принципу: кто оформлен, у кого есть виза – тот и полетел.

– Не из-за всей ли этой пертурбации сборная в Дублине выглядела не очень собранно?

– Из-за этого тоже. Так или иначе, но когда вернулись, СМИ «растоптали» нашу команду.

– Да! Было от чего заколебаться! Но скажите, Савелий Евсеевич, вы – хороший психолог. Дружили с Садыриным, хорошо его знали. Почему он, в конце концов, пошел на попятную? Что его подтолкнуло?

– Более всего, думаю, желание иметь состав, способный показать стабильно сильную игру. На предавших его игроков Павел Федорович зла не держал. Понимал, что «отказниками» распоряжались, как пешками в чужой игре. А тут еще и Игнатьев в масть попал со своим: «Паша, они нам нужны! Те, кто играл в США и Ирландии, все-таки по уровню на голову ниже. Так что надо возвращать ребят – тех, разумеется, кто даст добро!» Согласитесь, некая правда в том тоже была! Правда, люди опытнее, жестче Садырина предостерегали его от данного шага.

Умудренный аппаратными играми Колосков на Павла Федоровича не давил. Но четко предупреждал: не надо никого возвращать – даже тех, кто будет гореть желанием сделать это. Многое повидавший на своем веку Симонян тоже выступал за то, чтобы ехать на чемпионат тем составом, который продемонстрировал высокую мотивацию в товарищеских матчах с командами США и Мексики.

– А как выглядела позиция Семина, также входившего в тренерский штаб?

– Входить-то входил, но работал, не забывайте, в «Локо», где тогда своих «головных болей» хватало. Так что Юрию Павловичу приходилось разрываться, приезжать в сборную наскоками. Тем не менее, если не изменяет память, он тоже занимал принципиальную позицию: ушли – значит, ушли, насильно мил не будешь…

– Что же, в конце концов, получилось?

– Да что могло получиться путного у романтика Садырина, попавшего в условия беспощадной, не признающей никаких правил приличия подковерной борьбы? Таких, действительно, не лишних для сборной игроков, как Колыванов, Кирьяков, Канчельскис, Шалимов – вернуть-таки не удалось. Спартаковцев, в итоге все же давших добро, взяли обратно.

Однако, как показали дальнейшие события, сборную они не выручили. Да и брать-то – если уж решили это делать – надо было от силы двоих-троих. А то ведь как процесс пошел? Говорил ребятам: не волнуйтесь, выступим нормально, все будет хорошо. А накануне отъезда дали свое согласие на участие Ледяхов и Мостовой. Потом Карпин, можно сказать, вскочил в «последний вагон поезда». Он чуть ли не за день до отлета в Федерацию футбола ворвался, чтобы сообщить: «Я еду!»

Куда же девать тех, на чьи места они явились? Вот и получилось, что ради одних, которых впопыхах «добрали», других – а это, без малого, полсостава уже сражавшихся за право выступать на главном футбольном соревновании четырехлетия – «отцепили». И это все, напомню, несмотря на то, что Павел Федорович обещал «на переправе коней не менять».

– Да-а! Не дай бог в подобной ситуации оказаться! Ведь Садырин действительно, получается, дал от ворот поворот тем, кто поддержал его в труднейшие минуты?

Вот тот поворотный пункт, где Павел Федорович стратегически ошибся. Нужно было идти до конца, никто б его потом не осудил. Даже за поражение. Но реальность сослагательного наклонения не признает. Многое на чемпионате мире-1994 сложилось не в пользу нашей сборной. Но в итоге именно за тот ложный шаг плата оказалась наибольшей.

– С этого места, Савелий Евсеевич, пожалуйста, поподробнее!

– Первый же «блин» (правда, против будущих победителей) в финальном турнире чемпионате мира оказался для нас комом. Волею жребия российская команда попала в «группу смерти».