— Здравствуйте, — сказал он на языке Охотников на Мамонтов. — Кто-нибудь может развязать меня? Эти веревки ни к чему. Произошло какое-то недоразумение.

Снаружи на мгновение замолчали, но затем разговор продолжился, однако никто не ответил и не пришел.

Джондалар лежал, уткнувшись лицом в землю, и пытался вспомнить, как попал сюда и что вынудило кого-то связать его. Судя по его жизненному опыту, связывали только ненормальных, и то тогда, когда они буйствовали и хотели изувечить кого-нибудь. Он вспомнил стену огня и лошадей, несущихся к обрыву. Должно быть, эти люди охотились на лошадей и он был схвачен там.

Последнее, что он помнил, — как Эйла с трудом управляла Удальцом. Интересно, как Удалец оказался в середине табуна, когда он сам привязал его к кусту?

И тут Джондалар занервничал, боясь, что конь в силу стадного инстинкта мог последовать за другими к обрыву и рухнуть вместе с Эйлой. Он вспомнил, как бежал к ним с копьем в копьеметалке. Несмотря на всю привязанность к Удальцу, он убил бы его, прежде чем тот достиг бы края обрыва. Это все, что ему удалось вспомнить, дальше — острая боль и затем наступил мрак.

Кто-то стукнул его чем-то. Это был сильный удар, потому что он не помнил, как его доставили сюда. И голова все еще болела. Может быть, они думали, что он испортит им охоту? Но когда он впервые встретился с Джереном и его охотниками, ситуация была схожей. Они с Тоноланом непреднамеренно изменили направление бега табуна, когда охотники гнали его в ловушку. Но Джерен понял, что это было сделано не нарочно, преодолел гнев, и они стали друзьями. Не помешал ли он охоте этих людей?

Он опять лег на бок, подтянул колени, затем, вытянувшись, перевернулся и попытался подпрыгнуть, чтобы сесть. После нескольких попыток голова просто разламывалась от боли, но все-таки сесть ему удалось. Он закрыл глаза, надеясь, что боль вскоре уймется. Но по мере затихания боли он все больше думал об Эйле и животных. Не упали ли лошади в пропасть и Эйла вместе с ними?

Не умерла ли она? Он почувствовал, как сердце сжимается от страха. А что, если погибли и Эйла, и лошади? И как Волк? Когда раненый зверь достиг луга, то мог никого там не найти. Джондалар представил, как тот обнюхивает землю, пытаясь найти след, который вел в никуда. Что он сделал бы? Волк — хороший охотник, но он был ранен. Как он сможет охотиться со своей раной? Он будет тосковать по Эйле и остальной «стае». Он не привык жить один. Как он выживет? Что произойдет, когда он встретится со стаей диких волков? Сможет ли он защитить себя?

Похоже, никто не собирался прийти сюда. Ему хотелось пить. Они должны были услышать его. Он проголодался, жажда мучила его все сильнее. Во рту становилось все суше и суше.

— Эй, там! Я хочу пить! Может кто-нибудь принести человеку воды? — закричал он. — Что вы за люди? Связываете человека и даже не даете воды!

Никто не ответил. Он еще несколько раз попросил воды, но затем решил поберечь себя, потому что от крика во рту становилось еще суше и голова болела сильнее. Ему хотелось лечь, но он с таким трудом сел, что не был уверен, что это удастся повторить.

Чем больше проходило времени, тем больше он мрачнел. Он ослаб, был на грани бреда, живо представляя себе самое худшее. Он убеждал себя, что Эйла мертва и лошади — тоже. Думая о Волке, он видел его одиноко бредущим, раненым и неспособным охотиться, ищущим Эйлу. Это легкая добыча для диких волков, гиен и других хищников… Наверное, лучше умереть так, чем от голода. Интересно, не оставили ли его здесь, чтобы он умер от жажды? Представив, что Эйла погибла, он тут же захотел умереть. Поверив в им же придуманное состояние Волка, он решил, что из всех участников их Путешествия только он и Волк остались в живых, да и то они скоро умрут.

От печальных мыслей его оторвал звук шагов. Шкуру на входе откинули, и он увидел человека, который стоял широко расставив ноги и уперев руки в бока. Приглядевшись, он понял, что это женщина. В свете факела очерчивался ее силуэт. Она что-то резко приказала. Две женщины подошли к нему с разных сторон и, приподняв, потащили наружу. Там они поставили его на колени прямо перед той женщиной, так и не развязав рук и ног. Голова опять сильно заболела, и он невольно прислонился к одной из женщин, но та оттолкнула его.

Женщина, которая приказала вытащить его, посмотрела на него сверху, а затем вдруг расхохоталась. Грубый, сводящий с ума, резкий звук привел Джондалара в ужас и вызвал в нем волну страха. Обращаясь к нему, она что-то грубо сказала. Он не понял, выпрямился и посмотрел на нее, но тут же зрение его затуманилось, и он закачался. Женщина выругалась, резко выпалила несколько команд и, повернувшись, ушла. Те, кто держал Джондалара, бросили его на землю и последовали за ней. За ними ушли и другие.