С каждым словом раздражение в его голосе нарастало. Фразу о деньгах он произнес с такой силой, что Гуров почти в нее поверил. В этом тяжеловесе, оказывается, таился неплохой талант трагика. Но сейчас Гурова не слишком интересовало, насколько правдивы объяснения Курбатова. Он чувствовал, что главного тот все равно не скажет.

– Хорошо, допустим, я соглашусь, что ваше слово – кремень, и поверю вам без оглядки, – сказал Гуров. – Более того, я представлю доказательства этой веры – отпущу того неосторожного молодого человека, который совершил нападение на двух полковников МВД. Возьму грех на душу, поверю, что отираться ночью по чужим подъездам – это такое невинное хобби, вроде оздоровительного бега. Но дело об убийстве никто закрывать не будет. Можете уже сейчас начинать заботиться об адвокатах. Это все, что я могу в данных условиях сделать. Вас это устроит?

Курбатов мрачно размышлял над словами Гурова. Потом он кивнул и сказал:

– Не самый лучший вариант, но лучше, чем ничего. Я, знаете ли, не привык разбрасываться своими людьми. Когда ты не предаешь, тогда и тебя не предают. Это закон, который, к сожалению, сейчас многие забыли. Нам с вами осталось обговорить детали.

– Детали очень просты. Вы сообщаете мне предполагаемые координаты Джиттера, а я прямо при вас звоню и даю распоряжение отпустить вашего человека, – сказал Гуров.

Курбатов прищелкнул пальцами.

– Не выйдет! – решительно сказал он. – Не получится, уважаемый Лев Иванович! По той простой причине, что я сам пока не знаю этих координат. Чтобы узнать их, мне потребуется время. Два-три дня, не меньше. Когда я говорил, что найду его, это не означало, что Джиттер уже у меня в кармане. Придется приложить много сил, задействовать определенные ресурсы. Это совсем не просто. Вы уже могли убедиться, чего мне это стоило. Кстати, еще и поэтому необходимо отпустить моего человека. Опытные кадры сейчас мне просто необходимы. Это и в ваших интересах тоже.

– Значит, мы опять возвращаемся к вопросу о доверии? – спросил Гуров.

– Но мне показалось, что вы для себя его уже решили, – заметил Курбатов. – Своими силами Джиттера вы будете искать еще долго, уж это я вам гарантирую.

– Такая уверенность настораживает, – усмехнулся Гуров. – Если бы не ваши габариты, я мог подумать, что Джиттер – это вы сами.

– Разумеется, это не так, – совершенно серьезно ответил Курбатов. – Но у меня есть основания полагать, что повадки этого человека мне известны лучше, чем вам. Может быть, когда-нибудь я расскажу вам об этом подробнее.

– У меня тоже есть основания полагать, что вам известно гораздо больше, чем это кажется на первый взгляд, – заметил Гуров. – А еще предчувствие, что рассказать об этом вам придется непременно. В любом случае. Так, может быть, не стоит откладывать?

– Это было бы слишком просто, Лев Иванович, – возразил Курбатов. – И слишком неосторожно. Всему свое время. Давайте сначала решим наш вопрос.

– Считайте, что он уже решен, – ответил Гуров, доставая мобильник. – Но упаси вас бог затевать со мной нечестные игры.

– У вас на руках столько козырей, – покачал головой Курбатов. – А вы опасаетесь сбросить одну единственную карту.

– Забирайте свою карту, – сказал Гуров.

Он набрал номер Крячко и распорядился:

– Стас, сделаешь сейчас одну нестандартную вещь. Под мою личную ответственность. Отпустишь того культуриста, которого мы с тобой помяли. Безо всяких оговорок. Он должен быть немедленно освобожден.

– Та-а-ак! – подумав, ответил Крячко. – Это что-то новенькое. Здесь следователь, вся бригада. Могут возникнуть вопросы.

– Повторяю, под мою личную ответственность. И проследи… чтобы все было, как я сказал. – Гуров сделал едва уловимую паузу, рассчитывая на то, что за долгие годы работы Крячко научился понимать его с полуслова.

– Все понял, – повеселевшим голосом сообщил Крячко. – Не сомневайся, Лева – проследим, как положено. Сейчас отдам необходимые распоряжения.

На душе у Гурова полегчало. Взаимопонимание – великая вещь, особенно когда играешь в такие опасные игры. Гуров не торопясь убрал телефон и посмотрел в глаза Курбатову.

– Теперь ход за вами, Вячеслав Александрович, – сказал он.

Курбатов не выглядел удовлетворенным. Гурову даже показалось, что сейчас он еще более озабочен, чем в начале разговора.

– Я вам признателен, Лев Иванович, – сказал он. – Очень признателен. Но на ближайшие два-три дня я попросил бы освободить меня от опеки. Я понимаю, что вами руководит служебный долг и вам очень хочется задержать меня и допросить. Но так вы ничего не выиграете. Если хотите получить вашего Джиттера…

– Я все понял, – прервал его Гуров. – В ближайшие два-три дня вас никто не потревожит, обещаю. А вот дальше – не поручусь. Пользуйтесь тем, что есть.