– Поджигай!

Политые растительным маслом кучи соломы и прочего горючего материала вспыхнули моментально. Свежий речной ветерок подхватил тяжёлые серые клубы дыма и поволок их на здание. Прошло всего две-три минуты, и оно скрылось из вида. И только грязная дымная пелена на месте общинного дома да еле заметные контуры углов этого здания – вот всё, что можно разглядеть.

«Пожалуй, с осаждённых хватит», – решил я. Снова взмахнул рукой и дал следующую команду:

– Гаси огонь!

На костры опрокидываются стоящие в саду для поливки саженцев бочки с водой. Последние клочки дыма улетают в направлении Берёзовки, и пришла пора начинать штурм. Бойцы стягиваются в тройки. Они готовы к бою, и, как только дымное облако немного отступает от последнего опорного пункта берёзовцев, я беру в руки автомат и указываю стволом в сторону здания:

– Вперёд!

Быстро приблизившись к объекту, прикрывая друг друга, воины выбивают хлипкие двери и вламываются внутрь. Вместе со мной следуют Арсен и Володя Липатов, разумного пса Лихого рядом нет, он в лесу, ищет Серапиона и Фомку-снайпера. По всему зданию, внутри которого всё ещё стоит дым, идёт возня, слышны крики, кашель, детский плач и характерные звуки борьбы.

Воронежский пограничник, держа на изготовку одолженный ему АК-74, вырывается вперёд. Всю ночь с ранением он валялся в обозе, основной бой пропустил, и сейчас Липатов имеет огромное желание поквитаться с убийцами своих товарищей. Мы с Арсеном прикрываем Володю, в бой не вмешиваемся и только наблюдаем за его работой.

Из узкого тупика, может подсобного помещения, появляется первый местный житель, как и все мужики в Берёзовке, крупный и упитанный работяга, в руке которого пистолет Макарова. Липатов с ним церемониться не собирается и бросается вперёд. Всей массой своего крупного тела он отталкивает его обратно в тупик, и, пока крестьянин порывается снова выбраться из него, как на тренировке, насмерть, бьёт его прикладом в голову.

Следом из тупичка появляется несколько полноватая женщина лет тридцати, вылитая матрёшка, только грязненькая и с автоматом АКМ в руке. Я думал, что пограничник её скрутит, но тот только злорадно и мстительно выдохнул что-то вроде «Стерва!» и от бедра выстрелил ей в живот. Суровый парень. Хотя, как позже выяснилось, именно эта баба вырубила его ударом тяпки по голове, и АКМ в её руках принадлежал Липатову.

– Мечник, – ко мне подскочил Серый, – всё чисто! Здание за нами, а кто оказал сопротивление, уничтожены.

– Пленных и детей выводите в сад. Оружие собрать, здание проверить на предмет потайных схронов и лазов!

– Понял!

Спустя десять минут я находился в саду общинного дома, где Володя пытал четверых захваченных местных мужиков. Работал воронежский пограничник быстро и жёстко, и берёзовцев колол так, как привык это делать в полевых условиях. Этот кровавый процесс описывать не стану, скажу только, что результаты были получены после первых же физических воздействий на пленников. Информация полилась из крестьян потоком, только успевай слушать и делать выводы.

Выяснилось, что деревня Берёзовка была основана мародёрами и разбойниками, пришедшими в эти места из Москвы тридцать три года назад. С собой бродяги имели некоторое количество продуктов, немного оружия без боеприпасов и женщин. В общем-то ситуация самая обычная. Бандиты устали бродить по земле. Под властью набиравшего силу Ивана Степанова жить не захотели, а потому мигрировали в глухие места, пришли сюда и решили зажить тихой мирной жизнью. Обосновались и первым делом перебили всех прятавшихся по окрестным лесам немногочисленных жителей. Затем наступила пора созидания и честного крестьянского труда. Они работали в поле, ловили рыбу, охотились и завели большие стада крупного рогатого скота. И так они жили не тужили, пока к ним в село не зашли наёмники, которые стали бесчинствовать, грабить и насиловать женщин. Крестьяне, они же бывшие разбойники, вспомнили своё ремесло. Тёмной ночью берёзовцы вырезали солдат удачи без всякой жалости, разжились оружием и, собрав сход, решили, что необходимо убивать всех, кто придёт к ним в деревню.

С тех пор, а прошло с этого схода двадцать лет, и начался новый этап в жизни Берёзовки. Основной торговый путь шёл от Ельца на Грязи и Тамбов, а они находились в стороне, так что навещали их редко, да и то в основном заблудившиеся обозы и отряды вольных людей. Своим радушием, хлебосольством и гостеприимством жители разбойничьей деревни усыпляли бдительность путешественников, опаивали их сонным зельем и убивали. Со временем из защитной реакции это стало образом жизни и постоянным приработком, приносящим справному сельскому хозяйству дополнительный доход.

И вот в село зашли воронежские купцы, но сразу их не убили. Как выяснилось, один из пограничников много болтал и рассказал крестьянам о цели своего путешествия. Берёзовцы подумали и решили, что золото из обоза и краска с мелом – вещи хорошие, но оружие и боеприпасы ещё лучше. Поэтому караван отпустили и сделали всё возможное, чтобы на обратном пути купцы сделали небольшой крюк и на ночь снова остановились именно в Берёзовке.

Такой вот получается невесёлый расклад, при котором нас заметили ещё за двенадцать километров от села и стали готовиться к встрече. Сонное зелье из трав, которое в селе умела делать любая девчонка, работало безотказно, через двадцать минут после употребления восемь часов спокойного беспробудного сна клиенту были гарантированны. Но отлаженная, проверенная годами схема дала сбой, и теперь можно видеть, что из всего этого получилось. Население Берёзовки уменьшилось на три четверти, а сама справная деревня сгорела, и только общинный дом, несколько амбаров да подвалы ещё стоят. Отец Герман бросил фразу: «Аз возмездие воздам!», может, он и прав, и нас привела в это поселение судьба или суровый рок.