Шрифт:
Перекрывая шумные возгласы студентов, она продолжала:
— Ладно, а теперь скажите, кто написал это:
Мы чувству не вольны отдать приказ.Судьба сама решает все за нас.Где нам два человека незнакомы —Предпочитаем тотчас одного мы.Где есть два схожих слитка золотых,Нам все-таки милей один из них.Хотя причин к тому не видит разум,Мы зову сердца уступаем разом.Любовь и размышленье не дружны… [69]69
Отрывок из поэмы К. Марло «Геро и Леандр». Перевод Ю. Корнеева.
Мелиссу прервал спокойный голос образованной женщины:
— «Лишь те, чья страсть внезапна, — влюблены…» Кристофер Марло.
— А кто написал это: «О, ты прекрасней, чем вечерний воздух…»?
— «Пронизанный сияньем тысяч звезд!» [70] — закончила за нее все та же женщина.
Мелисса перенесла удар достойно.
— Превосходно, мадам, — сказала она. — Вы получаете золотую звезду.
Джейк посмотрел на женщину лет тридцати, с короткими черными волосами, одетую в скромную шерстяную юбку, леггинсы и свободный мятый свитер. Лишь через мгновение Джейк сумел ее узнать в тусклом освещении бара.
70
Марло К. Доктор Фауст. Перевод Н. Амосовой.
— Здравствуйте, доктор Паркер. Как тесен мир.
Она искоса посмотрела на него.
— О, так это вы. Я забыла, как вас зовут.
— Джейк Флеминг. «Сан-Франциско трибьюн». Мы дискутировали о литературе.
— Да, как я могла забыть! А вчера вы прервали нас в «Сент-Фрэнсисе». Американский исследователь, пытающийся поколебать основы Академии.
Мелисса посмотрела на нее, потом перевела взгляд на отца и пришла к выводу, что ему конец.
— У-гу, — пробормотала она.
— Мелисса, это доктор Паркер, — выразительно приподняв брови, сказал Джейк.
— Да, мы уже пообщались. — Мелисса смотрела на Паркер, как ребенок на горькое лекарство.
Джейк решил извлечь максимум выгоды из сложившейся ситуации.
— Вы хорошо знаете вашего Марло.
Паркер фыркнула.
— Естественно. Он был великим писателем. Марло мог бы стать почти таким же знаменитым, как Шекспир. Если бы остался жив.
— А если он уцелел? — вмешалась Мелисса.
— Прошу меня простить? — Доктор Паркер заморгала, усомнившись, правильно ли она расслышала.
— Что, если он пережил Дептфорд?
Паркер нахмурилась.
— Это абсурд. И не имеет ни малейшего отношения к действительности. Марло был убит.
— Но если он остался в живых? — не унималась Мелисса.
— В таком случае он бы продолжал писать пьесы, — фыркнула профессор, намереваясь закончить разговор.
— А если он и в самом деле написал пьесы? — гнула свою линию Мелисса.
Паркер посмотрела на нее, а потом повернулась к Джейку.
— Она пьяна?
— Да, она напилась, и я двигаюсь в том же направлении. А как вы? Можно вас угостить?
Она окинула его взглядом с головы до ног и пожала плечами. Джейк кивнул бармену, который тут же наполнил ей кружку.
— Так почему вас вдруг заинтересовал Марло? — спросила Паркер у Мелиссы.
В этот момент Джейк заметил еще одно знакомое лицо — в одной из кабинок, вместе с двумя другими представителями университета, сидел новый наставник Мелиссы, доктор Чайлдерс, и бросал в их сторону злобные взгляды. И это заставило Мелиссу нырнуть в пропасть, как новичка на дельтаплане, теперь она уже не могла повернуть обратно. Выведенная из равновесия присутствием авторитетов, Мелисса тщетно пыталась привести в порядок свои мысли, которые путались из-за выпитого пива. Но теперь, еще в большей степени, чем прежде, она решила стоять на своем. Она медленно повернулась, не сводя глаз с нового противника.
— Вполне возможно, — заявила она, — что пьесы написал именно он.
Паркер нахмурилась.
— Что вы хотите сказать? Конечно, он написал «Тамерлана» и…
— Я имею в виду тридцать шесть пьес так называемого Шекспировского канона.
Все находившиеся в баре ахнули. Джейк видел, как Чайлдерс спросил у коллеги, что она сказала, а потом с мрачной укоризной покачал головой.
— Но всем известно, что это чепуха, — спокойно сказала Паркер.
Сражение началось.
И хотя решение перейти на другую сторону Мелисса приняла под влиянием момента, она была отлично подготовлена. Она начала с того, что процитировала обвинения Роберта Грина, Паркер прибегла к стандартной защите, и они принялись обмениваться известными доводами относительно авторства Шекспира. Очень скоро вся аудитория слушала спор, затаив дыхание. Особенно были увлечены молодые, в их глазах читалась надежда на крушение авторитетов. Наконец Джейк решил вмешаться.
— Ладно, — сказал он, рассчитывая, что сумеет завершить спор. — Никто никому ничего не докажет, во всяком случае, таким образом. Почему бы нам не выпить напоследок и не разойтись по домам?
Обе женщины бросили на него свирепые взгляды, толпа недовольно загудела, и спор продолжился. Отрицательно качая головой, пока звучали слова Сидни Ли и другие «всем известные» доводы, Мелисса поставила свою пустую кружку, сложила руки на груди и поджала губы.
— А что вы скажете о письме Квини? — спросила она.