— Как я могла в тебе сомневаться? Я никогда не видела тебя более счастливой, чем сейчас, — серьезно произнесла она.

У Анны было полное право на счастливую жизнь с человеком, которого она любила. Одна ужасная ошибка не должна разрушить все это. Лизи глубоко вздохнула и посмотрела на сестру. Здесь и сейчас она приняла решение.

— Что это? — прошептала Анна, широко раскрыв глаза. — Я никогда еще не видела тебя такой решительной.

Лизи стояла, расправив плечи, чувствуя, словно готовится к бою.

— Я найду решение этой проблемы. Клянусь! Не бойся, ты выйдешь за Томаса, и никто, никто никогда не узнает об этом ребенке.

Письмо пришло на следующей неделе. Увидев почтовую марку, Лидия пришла в бурный восторг, приказав всем собраться в гостиной, чтобы она смогла прочесть содержимое письма.

— О, как же давно мы не получали новостей от вашей дорогой тетушки Элеонор! — воскликнула Лидия, ее щеки покраснели от возбуждения.

Элеонор де Берри была не только богатой — ходили слухи, что она владеет состоянием в сто тысяч фунтов и еще не назвала своих наследников. Тетушка весьма чудаковата, необыкновенно прямолинейна и часто недружелюбна. И все же, по финансовым и социальным причинам, мама дорожила таким важным знакомством.

— Я так надеюсь, что она решила навестить нас — или, даже лучше, пригласить нас в Дублин или Глен-Берри!

— Мама, ты должна успокоиться, — твердо сказала Джорджи, когда они вошли в гостиную.

— О, я в порядке! Никогда еще не чувствовала себя лучше! Отец! — воскликнула она. — Иди в гостиную! Элеонор прислала письмо! О, я подозреваю, что она приглашает нас в гости, ведь прошло уже более полутора лет с тех пор, как мы виделись с ней!

Мама широко улыбнулась трем дочерям, которые проследовали за ней в гостиную.

Лизи слегка улыбнулась и села, осторожно положив руки на колени и избегая встречаться взглядом с Анной. Щеки Анны горели, несомненно от чувства вины.

Красиво написанное письмо от Элеонор было подделкой.

Из сестер только Джорджи не знала об этом. Джорджи могла быть очень нравоучительной и правильной, поэтому они пока не раскрыли ей секрета Анны. Лизи планировала сделать все в Дублине, на всякий случай, если Джорджи не одобрит их обман.

— Я уверена, это просто письмо, — сказала Джорджи, и Лизи знала, что она изо всех сил пытается скрыть, как ее это волнует. Но сдержанный тон Джорджи противоречил блеску в ее глазах. — Не надо рассчитывать на воссоединение.

Джорджи посмотрела на Лизи, которая слегка улыбнулась ей. Лизи знала, как сильно Джорджине нравится Дублин. В последний раз, когда они видели свою тетю, Элеонор неожиданно появилась в Рейвен-Холле, оставшись там на целых три недели. Давно уже их не приглашали в элегантный дом Элеонор на Мэрион-сквер.

Мама стала обмахиваться письмом.

— Где отец? О, как же мне нравится Дублин, — заявила она.

Анна чуть заметно улыбнулась Лизи, быстро обменявшись с ней взглядом.

Лизи быстро отвернулась.

— Тетя Элеонор приглашает нас в Глен-Берри в Уиклоу, — спокойно проговорила она.

Ее сердце очень быстро билось.

— Да, но в июле или августе. Я уверена, что она пригласит нас в Дублин, вот почему так взволнована. Конечно же в городе будет несколько модных богачей, несмотря на то что наши лучшие молодые люди в Лондоне! — Мама еще сильнее замахала письмом. — Отец!

Он вошел в гостиную как раз в этот момент, опираясь на трость, поскольку его левое колено болело сильнее, чем прежде, на этой неделе.

— Лидия, я не глухой. Итак, насколько я понимаю, мы получили приглашение от моей сестры?

— О, я молюсь, чтобы так и было! — воскликнула Лидия и начала быстро читать.

Лизи отказывалась смотреть на Анну сейчас.

— Оно было отправлено пять дней назад! — воскликнула она. — О, жаль, что у нас не такая почта, как в Англии!

— Мама, читай вслух, — мягко попросила Джорджи.

— «Мои дорогие Джеральд и Лидия, — прочитала она, — я надеюсь, с вами все в порядке. Я не очень хорошо себя чувствую и хочу, чтобы ваши три дочери погостили у меня до тех пор, пока мое состояние не улучшится. По словам моих врачей, это будет через несколько месяцев. Я жду Джорджину Мей, Анабель Луиз и Элизабет Энн в Мэрион-сквер на следующей неделе. С наилучшими пожеланиями. Элеонор Фицджеральд де Берри».

Мамины брови поползли вверх от недоверия. Лизи попыталась вздохнуть, уверенная, что мама догадалась о том, что письмо — подделка.