Они попрощались, и Ольховатский отправился к себе отдыхать.

Придя в свой отсек, Володя долго думал, что может означать странное поведение Валентина. Проницательный Суровцев прав: за этим что-то кроется.

Долго он ворочался в гамаке, пока его не сморил тяжелый сон..

…Это случилось накануне.

Старший штурман Валентин Орленко проснулся посреди ночи, словно от толчка. Когда глаза привыкли к темноте, он заметил на стене, прямо перед собой, пятно. Оно слабо светилось. Это был какой-то необычный свет. Во всяком случае, прежде такого штурману видеть не приходилось.

_ Что за чепуха! — пробормотал Валентин и протер глаза.

Пятно на стене не исчезло.

Он спрыгнул с гамака, подошел к стене. От непонятного волнения перехватило дыхание. Штурман осторожно дотронулся до пятна: это был упругий нарост.

Нечто постороннее проникло на корабль. Необходимо было срочно бить в набат.

Валентин сжал шарик биосвязи, но неведомая сила пронзила его, словно током, пальцы разжались, и шарик мягко скользнул на пол. Глухой стук привел его в себя.

Он бросился к выходному люку, но упругая волна отбросила его назад.

_ Останься! — одновременно прозвучала в мозгу властная команда.

Усталость, которая донимала его все последнее время, исчезла, уступив место возбуждению.

Валентин попытался пальцами отодрать нарост. Когда это не удалось, включил наконец свет и вооружился скальпелем. Через несколько минут у него на ладони лежал бесформенный комок какого-то светлого вещества. Тут же на глазах комок начал темнеть, пока не приобрел фиолетовый оттенок.

Бросив комок на стол, штурман поднес к нему счетчик Гейгера. Однако чуткий прибор молчал — вещество не было радиоактивным.

Валентин сел за стол и принялся внимательно рассматривать сзою находку. Фиолетовая масса в его руках вдруг превратилась в твердый ромбовидный кристалл, мерцающий синим пламенем. Он вертел его так и этак, рассматривал на свет, трогал острием скальпеля. Но острая сталь не оставляла на поверхности кристаллика ни малейшей царапины.

8 бездонной глубине кристалла штурману вдруг почудились непрерывно меняющиеся, невиданные картины. Словно это была щель в иной, неведомый мир. Он различал какие-то пульсирующие жилки и разноцветные точки, сферы, переливающиеся всеми цветами радуги, подвижные фигурки, похожие на запятые…

Из глубины кристалла выплыла точка. Маленькая, еле заметная точка в невообразимой темно-фиолетовой глубине. Она быстро приближалась, вырастая в размерах. Скоро можно было уже различить ее контуры.

Это былс очень сложное образование: шаровидные и эллипсоидальные отсеки, соединенные бесконечной паутиной переходов… Нос корабля, украшенный стреловидной ракетой — шлюпкой для высадки на новую планету… Зеркальная чаша — отражатель, из которого изливалась бесконечная река слепящего пламени…

Стоп, да это же «Каравелла»! Валентин провел рукой по лицу. Конечно, «Каравелла»! Именно так выглядит она со стороны. Нечто, отдаленно напоминающее гроздь винограда, поставленную в плоскую чашу, из днища которой изливается пламя… Сколько раз наблюдал он общий вид корабля и на своем штурманском, и на капитанском обзорном экранах.

Но при чем здесь кристалл, чужеродное тело?

Немедленно связаться с капитаном!

И снова дурманная волна удушья, словно тяжкой подушкой, ударила в лицо, руки безвольно ослабли, не дотянувшись до аппарата биосвязи, и вкрадчивый голос прозвучал в мозгу, парализуя, подавляя волю:

— Не связывайся ни с кем из экипажа… Не связывайся ни с кем… Они смогут помешать тебе в том, что ты обязан предпринять…

Корабль внутри кристалла начал таять, уменьшаться в размерах. Контуры его стали зыбкими, расплывчатыми, будто подернулись туманом. Река пламени превратилась в ручеек, затем в огненную ниточку, а потом и вовсе пропала.

Бросив случайный взгляд на часы, штурман ужаснулся: близился рассвет, а ему казалось, что он всматривался в кристалл всего несколько минут.

Брать кристалл с собой на дежурство штурман не стал, хотя ему и хотелось этого. Он аккуратно завернул свою находку в листок, вырванный из блокнота, и засунул пакетик в самый дальний угол ящика письменного стола.

Вернувшись с вахты, он кинулся к столу, вытащил пакет и развернул его — тот был пуст! Кристалл исчез.

Предчувствие беды охватило Валентина. Ему невыносимо хотелось рассказать обо всем происшедшем капитану, и в то же время прежняя властная парализующая сила удерживала его.