Фрейд, конечно, специально не занимался проблемой филогенеза. Свои выводы он основывал на наблюдении пациентов. В обсуждении теории патогенеза, я уже рассказывал, как он прослеживал невротические симптомы к прошлому опыту индивида, вытесненному в бессознательное. При чтении Фрейда вы заметите, что он никогда не говорит о недостаточном осознании, но всегда — о бессознательном. По Фрейду, бессознательное — это то, что индивид совершенно не осознает. Когда у невротика наблюдаются боль, паралич, контрактура или любой другой симптом, он не способен разобраться в их значении. Если вы не представите интерпретации бессознательного материала, невротик никогда не узнает, что с ним. Но даже в случае вашей интерпретации он часто отклоняет объяснение. Не забывайте: бессознательное совсем неизвестно пациенту! Его симптом представляет искаженное выражение содержания бессознательного, и довольно часто вы сами можете судить о значении симптома только по особенностям эмоционального реагирования пациента.

Однажды Нью-Йоркский департамент полиции направил ко мне женщину, которая в течение ряда лет надоедала полицейским своими жалобами. Она была симпатичным человеком, но постоянно воображала, что некие злодеи ночью воздействуют электричеством на ее тело. Женщина имела смутное представление о том, кто эти злодеи, но уверенно заявляла, что они «вводят электричество» в ее глаза, нос, уши и рот. Она часто посещала полицейское управление с просьбой о помощи. Полицейские хотели знать, можно ли воздействовать на женщину, поскольку в остальном она вела себя нормально.

Возраст этой одинокой женщины приближался к пятидесяти годам. Согласно критериям описательной психиатрии, ей поставили бы диагноз — «параноидная шизофрения», что, несомненно, соответствовало бы истине, так как у нее наблюдался бред преследования, основывающийся на галлюцинациях психосоматической природы. Но меня пациентка заинтересовала с психоаналитической точки зрения, и я встречался с ней несколько раз. Когда она пересказывала свою историю, производил впечатление факт, что злодеи вводят электричество в верхние полости тела, но не покушаются на полости

ниже талии. Она говорила о введении электричества в ноги, но ни разу не упомянула о влагалище или прямой кишке. Рассказывая мне о своих страданиях, она всегда добавляла: «Я не могу понять, почему столь непорочную женщину, которая всегда вела пристойную жизнь, следует третировать подобным образом».

Ситуация прояснилась для меня довольно быстро. Итак, незамужняя женщина в возрасте около пятидесяти лет утверждала, что ее одолевают злодеи, вводящие электричество. Она протестовала, выставляя свою «непорочную» жизнь. «Эта женщина, — сказал я себе, — выражает в непрямой, искаженной форме последний зов неосуществленного материнства. В естественных условиях она прошла бы путь всех женщин, но цивилизация воспрепятствовала этому». Бессознательно она, конечно, желала, чтобы некий мужчина оплодотворил ее. Мучения, причиняемые многими «злодеями» путем «введения электричества» в полости тела, представляли собой искаженное внешнее выражение желания. Указание на многих мужчин свидетельствовало о силе желания принадлежать одному мужчине. Неспособность перечислить полости, имеющие отношение к сексуальной функции, несмотря на упоминание других полостей, определенно подчеркивала действие бессознательной цензуры в целях маскировки реальной ситуации. Другими словами, вместо искреннего заявления о желании мужчины, чтобы забеременеть, происходило искажение желания и проецирование его вовне в форме галлюцинаций и бреда. Для обычного психиатра галлюцинация представляет просто ложное восприятие, но с психоаналитической точки зрения галлюцинация является внешней проекцией собственных чувств пациента. Более того, галлюцинации этой-женщины выражали одновременно негативные и позитивные чувства. На языке бессознательного она на самом деле говорила: «Я никогда не имела сексуальных отношений, потому что считаю их дьявольскими и шокирующими. Я боялась мужчин и поэтому вела непорочную жизнь». Можно ли предполагать, что психосоматический бред пациентки имел также филогенетическую основу?

Конечно, подобная пациентка вызывает симпатию и вн скажете себе: «Бедная жертва!» Если вы зададите вопрос: «Чья она жертва?», следовало бы ответить: «Жертва цивилизации». В природе каждая здоровая самка находит партнера и воспроизводит себя. Но цивилизация, воплощенная в силах, которые мы развиваем в целях регуляции нашего противоестественного способа существования, настаивает на контроле за инстинктами и особенно за влечением к спариванию. При отсутствии контроля цивилизованное существование долго бы не продлилось. Мы обладаем животными инстинктами, но не ведем себя, как животные. Животное проявляет большую или меньшую периодичность в спаривании. Ему необходимо сначала раздобыть пищу, и вследствие трудностей борьбы за существование спаривание возможно только в определенное время. Среди примитивных людей превалируют те же условия: на первом месте стоит самосохранение. Но цивилизация все это меняет. Контроль над силами природы позволяет получить пищу, как только наступает голод, и сексуальное побуждение современного мужчины всегда находится в состоянии активности. У женщин все еще проявляется периодичность не только физическая, но и психическая. Многие женщины испытывают оргазм только в определенное время, а в остальные периоды просто приспосабливаются к мужьям, чтобы удержать их. Средний мужчина как бы следует по предназначенному пути. Кажется, он филогенетически предрасположен оплодотворять любую женщину, способную забеременеть. " Но вообразите, какой бы хаос произошел, если бы инстинкты не находились под контролем. Свобода сексуальных отношений на самом деле никогда не существовала. Борьба за выживание и супружеские отношения сделали всякую неупорядоченность невозможной. В условиях

цивилизации, когда влияние суровых природных факторов ограничено и возникает постоянное стремление к удовольствию, человек должен прилагать дополнительные усилия к контролю за поведением посредством высокоразвитой морали. Но мораль представляет собой просто перечень обычаев, которые большинство людей после долгих проб и ошибок считают благоприятными для общества. Эти обычаи и нравы в последующем признаются как обязательные правила. Однако люди различаются. Что хорошо для большинства, может оказаться неприемлемым для отдельного индивида, и, следовательно, возникает конфликт. Средний человек, как уже говорилось, преодолевает конфликты без серьезного ущерба. Те, чья конституция слишком сенситивна, не могут принять накладываемые ограничения. Они не способны примирить примитивные побуждения с моральными стандартами общества. Ежедневно меня посещают молодые люди, впадающие с наступлением половой зрелости в невротическое или психотическое поведение. Они не могут справиться с новой волной эмоций, угрожающей их неожиданно затопить. Неспособность приспособиться к новой ситуации порождает конфликты, имеющие следствием боли, сомнения, фобии, навязчивости, а также галлюцинации и бред.

Женщина с бредом воздействия электричеством бессознательно выражает подобные обстоятельства. Она пыталась полностью подавить сексуальный инстинкт. Ей это удавалось- довольно хорошо до наступления менопаузы, когда последние устремления к материнству способствовали проявлению вытесненного материала в искаженной форме. Ее симптомы явились результатом неудавшегося вытеснения. Эго не смогло больше удерживать вытесненный материал, он вырвался наружу окольным и неадекватным путем.

В понимании Фрейда бессознательное совершенно неизвестно индивиду. На прошлой лекции я упоминал, что значительная часть бессознательного восходит к раннему детству, когда ребенок еще не владеет речью. Многие родители знают, какое замечательное понимание демонстрируют младенцы, и с умилением рассказывают об умных и очаровательных проделках своих малышей в возрасте нескольких месяцев или старше. Но средний человек едва ли помнит какие-либо события первых четырех или пяти лет жизни. Восхищение и изумление, проявляемое взрослыми в таких случаях, обусловлено вытеснением их собственного детства. Никому не нравится вспоминать о времени, когда он был беспомощен и зависим, и ничто так не расстраивает, как рассказы пожилой матери о детских проделках и высказываниях. Пожилые матери, с другой стороны, любят вспоминать об этих вещах, потому что возвращаются к времени своей молодости, но многие мужчины и женщины страшатся еженедельных родительских обедов, поскольку испытывают неловкость при повествовании о своем детстве.

Не следует, однако, забывать, что ребенок не является «чистым листом», на котором ничего не написано. Вопреки воззрениям Локка ребенок вступает в мир с унаследованным от предшествующих поколений опытом. Подобно детенышу животного, он обладает совершенным механизмом самосохранения, который родители, кажется, не осознают. Нас как психиатров часто просят установить, нормален ли ребенок. Я не имею в виду дефективных детей (для того, чтобы определить, является ли ребенок идиотом, не нужно быть экспертом) — речь идет о детях, чьи матери консультируются с нами в силу обоснованного беспокойства или из-за собственной невротичности. Дюжины матерей приходят ко мне за такими консультациями. Если вы думаете, что я первый, с кем они консультируются, то ошибаетесь. Большинство из них уже посетило нескольких других невропатологов и психиатров. Недавно меня пригласили осмотреть ребенка в возрасте около одного года. Мать, имеющая не вполне