Наконец дорога оборвалась. Квадроцикл затормозил у запертых, проржавелых ворот. Женя заглушил мотор, и на Надю навалилась совершенная, звенящая тишина.

– Добро пожаловать в дом отдыха «Пустынный факел»! – весело провозгласил ее спутник. Повозился с замком, отомкнул перед нею ржавую створку ворот.

– У тебя свой ключ? – удивилась Надежда.

– У меня и замок свой! – улыбнулся он. – Я раньше через забор лазил, а потом решил: чего напрягаться? Приехал однажды с болгаркой и старый спилил.

– Неужели тут даже сторожа нет? – Надя в удивлении разглядывала еще крепкие кирпичные корпуса.

– Раньше держали. Но прежний помер спьяну, а нового – в глушь эдакую! – не нашли. До ближайшего магазина семь километров. А в аптеку или к врачу – только в Приморск, все пятнадцать будет, да по горам.

Женя уверенно проследовал по заросшей бурьяном дорожке. По пути показывал:

– Там административный корпус, спортплощадка… а вот к морю спуск. Дно неважное, но вода – изумительная. А вид какой, посмотри!

Он потянул Надю в беседку – вышедший из-под контроля дикий виноград оплетал ее в несколько слоев, – и девушка замерла: бескрайний горизонт… застывшее зеркало моря… и, кажется, до самой Турции ни корабля, ни лодки.

– Красиво как! – выдохнула она. – Почему ж тут все забросили?

– Ездить неудобно, – пожал плечами Евгений. – Дорога ведь крутая. Продукты и прочее на бронетранспортере возили, настоящем, я не шучу. Но еще и туристов надо как-то сюда доставлять. И на экскурсии их выгуливать. Каждый раз спецтехнику вызывать – дорого, пришлось цены на путевки задирать. А курортники не дураки в глушь за бешеные деньги ездить. В Приморске жить дешевле, и развлечений полно. Вот и разорился дом отдыха.

– А я бы здесь с удовольствием пожила, – задумчиво произнесла Надя.

Страх, что сопровождал ее всю дорогу сюда, улетучился, и теперь она просто наслаждалась воздухом, напоенным морскими ароматами, тишиной, что нарушалась лишь плеском прибоя.

Женя внимательно взглянул на нее, спросил:

– Любишь одиночество?

– Его все любят, кому приходится в метро в час пик ездить, – усмехнулась она.

– Зато у нас: «И от Цезаря далеко, и от вьюги», – процитировал Женя. Иронично улыбнулся, добавил: – Но все равно я хотел бы в столице жить. Да никто не зовет.

«Может, он хочет, чтоб я позвала?» – промелькнула мысль у Нади.

– Когда я маленьким был, мне бабушка сказку рассказывала. Про небесный остров. – Задумчиво произнес Женя.

– Это как? – Не поняла Надя.

– Ну, страна волшебная. Где всегда все по-честному, желания обязательно исполняются, и справедливость торжествует. Я долго верил, что этот остров действительно существует. Просто надо его как следует поискать.

– Ну, в Москве ты его точно не найдешь. – Вздохнула Надя.

– Я понял. – Кивнул Евгений.

Она неуверенно улыбнулась.

А Женя горячо продолжал:

– Знаешь, до чего надоело! Все эти фоторепортажи бесконечные: «Летний сезон в разгаре», «Шторм на пляже». Из года в год все одно и то же!

– Но ты же вроде и для желтой прессы снимаешь, и для журналов глянцевых, – напомнила Надя. – И снимаешь талантливо! Они тебя в штат не хотят взять?

– Предлагали пару раз. За двадцать тыщ в месяц, – отмахнулся он. – Допустим, соглашусь. Приеду я в Москву. И что? Квартиру снять и то не хватит.

Надя примолкла – что тут скажешь? Утешать глупо, а звать Женю разделить с ней собственное жилье она решительно не собиралась. Очарование заброшенного местечка, бескрайнего моря, принадлежавшего только ей, сразу померкло. Фотограф-то, похоже, просто шустрый провинциальный юноша. И очаровывает ее не для того, чтобы быстренько затащить в койку, а с другой – отдаленной, но очень конкретной целью.

Однако Женя свои жалобы на жизнь прекратил. Деловито поинтересовался:

– Насмотрелась на море? Тогда пошли. Еще кое-что покажу.

И потянул ее в сторону добротной, красного кирпича котельной. Извлек из кармана очередной ключ. Отомкнул железную дверь. Пахнуло сыростью, мышами. Но к нежилым ароматам почему-то примешивался запах кофе. И в лучах света, что пробивались через криво заколоченные окна, Надя углядела: у стены – стоит пара кресел, диван. На столике рядом красуется электрический чайник, банка растворимого кофе, пара железных емкостей, по виду из-под печенья.

– Вот мое логово! – весело провозгласил фотокор.