— Тсс, — предупредила Пандора, зажимая ему рот, — а то разбудишь Нэн.

Ричард захохотал, откидываясь на подушку.

— Она, наверное, уже проснулась и теперь, задрав задницу, слушает, приложив ухо к полу. Но кого это волнует?! — Он хотел было поцеловать Пандору, но обнаружил, что она уже уснула. Ричард нахмурился: ее сонливость начинала беспокоить его, хотя, конечно, она многое пережила, бедняжка. Он взглянул на нее еще раз, и радость вновь охватила его. Ричард понял, что влюблен, искренне влюблен в эту замечательную женщину. На следующей неделе они вернутся в Бостон и будут жить вместе. Мариан уже получила указания упаковать вещи Пандоры и переслать их в квартиру Ричарда. Служанка прислала Пандоре короткую записку, в которой писала, что не хотела бы оставлять свой дом, семью, но что будет всегда помнить хозяйку и молиться за нее.

Пандора была рада отъезду из поместья викария большинства родственников. Остались лишь Делайла и Нэн. Что касается Молли, то Пандоре она продолжала нравиться. Особенно любила она несколько приземленное, простецкое чувство юмора пожилой женщины.

Этот день ничем особенным не отличался, если не считать сильной жары и того, что Пандора проснулась с головной болью. Боль не отпускала, а поскольку женщина знала, что ей не избежать за завтраком соседства с Нэн с ее свинушной физиономией, она решила принять лишнюю таблетку валиума.

За трапезой палящее солнце словно колотило Пандору по голове. Она вдруг почувствовала, что теряет сознание, и навзничь упала на траву.

Ричард вскочил со стула, поднял ее с земли и внес в холл дома, нежно положив на кресло викторианского стиля. Молли бросилась звонить обслуживающему их семью доктору. Именно в этот момент Нэн получила долгожданную возможность проникнуть в тайну столь отвратительной ей женщины. Она открыла вместительную сумочку Пандоры и тотчас же наткнулась на ту самую большую пластиковую бутылочку, полную разноцветных таблеток. Глаза Нэн хищно вспыхнули. Она бросилась вслед за остальными в холл, оставив сумочку лежать на лужайке перед домом.

— Молли, дорогая, вам нет никакой нужды звать доктора, — выкрикнула она, помахивая бутылочкой с таблетками перед удивленным лицом Молли. — Посмотрите-ка лучше на это.

— Ну, это таблетки, разве нет? — сказал Филип.

— Вот именно, таблетки! Но позвольте уточнить вам, что это за таблетки. Это — наркотики, — прошипела Нэн.

— Заткнись, Нэн, — бросил Ричард, — заткнись, тупая болтушка, сволочь!

— Эта женщина, — продолжала разоблачительную речь Нэн, с перекошенным ртом, истекающим слюной, — она наркоманка!

Пандора открыла глаза.

— Где я? — спросила она, оглядывая окружившие ее обеспокоенные лица.

— Ты упала в обморок, — мягко сказал Ричард, держа ее за руку, — я внес тебя в дом. Скоро приедет доктор.

— Моя сумочка, Ричард! — Паника охватила Пандору.

— Того, что ты ищешь, там уже нет, Пандора. Ты ведь вот это ищешь, не правда ли? Ты же наркоманка! Давай-давай, признавайся. Ты — наркоманка!

Пандора беспомощно и потерянно взглянула на Нэн.

Ричард вырвал бутылочку из руки Нэн, а затем сильно ударил ее. Женщина упала на пол. Рот ее так и остался широко раскрытым от изумления.

— Гарет, что ты стоишь, сделай же что-нибудь, — только и смогла выкрикнуть она.

— Ничего не буду делать, — ответил ее муж. — Мне самому надо было бы треснуть тебя как следует еще много лет назад. Извините, Пандора, Нэн всего лишь старая тварь, вечно во все сующая нос.

Глаза Пандоры наполнились слезами. Молли крепко обняла ее.

— Не волнуйтесь, дорогая. И не смущайтесь. Я годами не могла отучить себя от виски. Я была тогда молода и к тому же замужем за викарием и должна была ходить в гости ко всяким вонючим людям с отвратительными характерами. Наконец, мне приходилось еще и посещать церковь, чтобы доставлять удовольствие Филипу… Я начала с рюмочки по утрам, потом к ним добавились рюмочки в одиннадцать, потом стопочки в обед, еще стопочка за полуденным чаем. Так и стал у меня день полон рюмочек да стопочек. А вечером я засыпала так, что не слышала, как просыпались и плакали дети. То было удивительно чудесное время. Но про это все прослышал епископ. И вот однажды я так напилась, что запихнула двух своих самых младших в таз и отправилась в деревню за покупками. К несчастью, одеться-то я забыла. По этому поводу епископу позвонили, наверное, человек сто. Ему, в свою очередь, пришлось поговорить с Филипом, и в результате я вынуждена была бросить пить. Да, кстати, хорошо, что вспомнила, солнце уже, так сказать, над нок-реей. Так что пришло время выпить по здоровому бокальчику джина с тоником, а? От джина я начинаю хихикать. Так у меня всегда было.

Пандора улыбнулась.

— Доктор будет здесь через пару минут, — продолжала Молли, — он тоже с нами выпьет. Что же касается таблеток, то он проявит максимум понимания. А вообще-то, я бы очень хотела, чтобы он дал каких-нибудь таблеток Нэн, этой ханжеской маленькой сучке! — Молли весело заковыляла в большую гостиную, Ричард шел рядом, поддерживая за талию Пандору.

«Теперь понятно, почему она все время спит, бедняжка», — думал он.

Скоро действительно приехал доктор Джексон, уселся напротив Пандоры, и она поведала всю историю своей жизни. То, с каким удивительным спокойствием доктор ее слушал, поразило Пандору. Но такой уж он был человек, спокойный, мягкий, с серыми, похожими на совиные, глазами, посаженными над большим носом. Он тихо сидел, посасывая трубку, и слушал.