— Что ты делаешь здесь так поздно? — удивился Джек.

— Твоя мама сегодня проводит акцию по сбору средств на благотворительные нужды, поэтому она остается в городе.

— Но ты вернулся домой?

Отец округлил глаза, и это служило верным признаком того, что вернулся он против воли.

— Гас-Гас нездоров.

Это объясняло все. Гас-Гас был любимой восемнадцатилетней мальтийской болонкой его матери.

— Разве Микаэла не может за ним присмотреть?

— Твоя мама отменила бы мероприятие, если бы я отказался приглядывать за псом. А у губернатора в расписании ни одного свободного окошка в ближайшие полгода.

— Так она не пожелала оставить Гас-Гаса на попечение Микаэлы?

Экономка семьи Слоан не отличалась любовью к собакам.

— Мама боится, что Микаэла не услышит, если пес начнет задыхаться. Наша экономка относится к его преклонному возрасту без должного почтения.

— А тебе, выходит, мама доверяет?

— Я получил детальные инструкции.

Разведение мальтийских болонок было серьезным хобби матери Джека. Она специально приобрела автомобиль «шевроле-субурбан», чтобы перевозить своих драгоценных собак из Блустоуна в квартиру в Нью-Йорке и обратно. В последнее время она заметила, что Гас-Гас стал тяжело переносить эти поездки. Мама не могла бросить своего любимца, когда он одной лапой стоял в могиле.

— Если ты должен сидеть у смертного одра собаки, что же ты делаешь здесь? — спросил Джек.

— Когда я уходил, он дышал нормально, — усмехнулся отец. — Просто не говори маме, что видел меня здесь.

— Конечно, пап.

Ричард Слоан установил нужный вес на тренажере и преступил к тренировке.

— Разве ты сам не должен быть сейчас с Джессикой Мэтис на церемонии открытия галереи? Мама думала, что это мероприятие состоится сегодня, в противном случае она подрядила бы тебясидеть с собакой.

Джеку приятно было услышать, что мама доверяет ему в таком ответственном деле.

— Мне пришлось все отменить. Ездил на задание с Рэнди.

Его отец присвистнул.

— Тебе лучше придумать отговорку поубедительнее, — посоветовал он. — Мама наверняка будет расспрашивать, как прошло твое свидание. Ей нравится Джессика.

— Слушать ничего не хочу!

— Тогда сдавайся, — со смехом сказал отец, — потому что твоя мать не отступится.

— Пока она говорит, что хочет видеть меня счастливым, — ответил Джек.

— Сынок, тебе уже тридцать четыре, и ты не женат. Она не считает, что такую жизнь можно назвать счастливой.

— Замолви за меня словечко. Напомни маме, что она не соглашалась играть в твоей жизни роль второй скрипки. Некоторые мужчины ставят работу во главу угла.

— Ни одной женщине это не понравится, — покачал головой Ричард.

— Ты шутишь?! Наверняка многие согласны на компромисс, иначе все доктора, священники и профессиональные спортсмены оставались бы холостяками до конца своих дней. Поверь мне, папа, я просто еще не нашел ее, свою вторую половинку.

— Что же мне сказать твоей матери? Что ты занят поиском идеальной женщины?

— Вот именно.

— Я сделаю все, что в моих силах, но ничего не обещаю, — улыбнулся отец. — Биологические часы твоей мамы тикают.

— Из-за чего сыр-бор на этот раз?

— Келли произвела на свет близняшек. Мама сожалеет, что эти малыши не наши внуки. Она даже заказала для нее табличку со словами: «Трое детей! Какая счастливая мать!»

Джек лишь вздохнул. Келли считалась почти членом их семьи, они учились вместе в начальной школе. Теперь она уже десять лет состояла в браке, имела троих детишек и уютный дом с белой изгородью. Слоану-младшему до ее достижений было далеко. И отец это также прекрасно понимал. Он закончил тренировку и зафиксировал штангу силового тренажера в исходном положении.

— Попробую убедить твою мать в том, что ты приносишь себя в жертву ради блага всего человечества.

— Звучит вполне благородно, — усмехнулся сын. — Поверь мне, поддерживая порядок на улицах города, я спасаю невинные жизни.

— Так вот чем ты в Грейвэк-Лодж занимаешься? Спасаешь невинные жизни?

Джек прервал упражнение и опустил гантель.

— Откуда ты узнал об этом расследовании?

— Неужели ты забыл, что твой дедушка и судья Пирс — близкие друзья? Они оба состоят в обществе «Великолепный рыцарь».

— Вот черт!

Снова узы старой дружбы, что так прочно опутали весь городок.

— Из-за этого расследования твой дед решил, что не хочет провести остаток жизни в доме престарелых.

Деду было восемьдесят два, и то время, когда он мог жить самостоятельно, давно миновало. Он держал в постоянном нервном напряжении всю семью. Если бы мама Джека и Микаэла не приносили ему еду каждый день, упрямый старик уморил бы себя голодом. Он уже не мог выходить из дому без посторонней помощи, не говоря о том, чтобы водить машину. Оказываясь поблизости, шеф полиции всегда забегал проведать деда, и старик, скучая в одиночестве, отпускал его неохотно.