В тюрьме своя процедура освобождения задержанных, но скоро Соню Бейкер выпустят. Одна из охранниц пообещала, что приведет ее к нам в зал суда.

Мэгги сидит в первом ряду между Патти и Люком и поминутно оборачивается на дверь. Ведет себя как нетерпеливый ребенок в рождественское утро. Впрочем, она и есть ребенок, и утро как раз рождественское.

Кид, узнав, что Беатрис ночью за руль не садится, отправился домой. Он уже на месте, свежий, довольный. Наверняка несколько часиков поспал и принял горячий душ. Я ему завидую. Он улыбается нам с Гарри и усаживается в первый ряд, около Патти.

Репортеры и фотографы мечутся по залу в поисках удобного местечка. Когда полиция потребовала освободить здание, большинство из них дожидались вердикта в коридорах. Им не терпится узнать, что произошло в подвале здания, в камерах. Со стоянки они слышали выстрелы, видели, как отъехала «скорая». И еще они заметили, что у нас с Гарри вид, мягко говоря, несвежий. Но больше всего вопросов о том, куда же подевался Джей Стэнли Эдгартон Третий.

Появляется Джеральдина, и гул в зале усиливается. Репортеры донимают ее вопросами о Стэнли. Он заболел? Его вызвали на место происшествия? У него конфликт с защитой?

Если бы Джеральдина имела намерение отвечать, она бы сказала: «Все вышеперечисленное». Но она молчит. Игнорирует все вопросы.

Джеральдина подходит к нашему столу и с презрением смотрит на меня.

— Стрелок из тебя никудышный, — сообщает она.

— Почему ты так говоришь? Мой выстрел сбил его с ног. Я в него попала.

— В ляжку, — фыркает она.

— Я туда и целилась.

Она закатывает глаза.

— Джеральдина, я не собиралась его убивать!

Она снова закатывает глаза.

Я оборачиваюсь к Гарри:

— Она думает, я собиралась его убить.

Гарри понимающе кивает.

— Так было бы лучше для всех, — говорит он. — Теперь Стэнли будет требовать, чтобы его признали временно невменяемым.

Охранники вводят Бака Хаммонда, и в зале становится совсем шумно. Бак садится между мной и Гарри и озабоченно смотрит на Гарри.

— Вы в порядке? — спрашивает он.

— Я? Разумеется, в порядке, — отвечает Гарри.

— Вас долго держали в камере?

— Нет, — говорит Гарри. — Пришла Марти и всех перестреляла.

Бак смеется.

Зал умолкает, когда появляется судья Нолан. Лицо у нее еще более суровое, чем обычно. Джой Келси скороговоркой проговаривает положенную формулу. Он мечтает, чтобы все поскорее закончилось.

Беатрис недоуменно смотрит на Джеральдину:

— Мисс Шиллинг, сегодня обязанности прокурора выполняете вы?

— Да, ваша честь, — отвечает, встав, Джеральдина.

— А где же мистер Эдгартон?

Джеральдина пытается подобрать подходящие слова:

— Мистер Эдгартон в настоящий момент неважно себя чувствует.

— То же самое можно сказать про всех нас, — рассеянно говорит судья.

В зал входят присяжные. Все они смотрят в пол.

Джеральдина победно глядит на прессу. У меня сердце сжимается. Люди бывалые знают: присяжные, оправдавшие подсудимого, вернувшись с вердиктом, смотрят подсудимому прямо в глаза. А те, кто обвинил, нет.

Присяжные рассаживаются, садятся и все остальные. Все, кроме Гарри, Бака Хаммонда и меня. Мы стоим за столом и смотрим на скамью присяжных. Я слышу, как тяжело дышит Бак. Гарри кладет ему руку на плечо.

Судья Нолан разворачивается к присяжным.

— Леди и джентльмены, господа присяжные, — говорит она. — Вы вынесли вердикт?

Присяжный номер пять, владелец ресторана, встает, и я испытываю легкое разочарование. Я надеялась, что старшиной выберут кого-нибудь другого.

— Да, ваша честь. — У старшины глубокий баритон.

Джой Келси забирает у старшины листок с вердиктом и чуть ли не бегом несется к судье. Судья Нолан с непроницаемым лицом читает написанное, возвращает бумагу Джою, тот несется обратно к старшине.

В нашу сторону судья не смотрит. Она снова обращается к присяжным:

— Старшина, что вы скажете?

Во время судебного заседания случается порой много неожиданного. Но оглашение вердикта происходит по определенным правилам. Присяжный, объявляющий вердикт, зачитывает его с заранее подготовленной бумаги. И делается это не потому, что он может забыть, что там написано.

Эта бумажка — спасательный круг. Так присяжному можно не смотреть на подсудимого. В зале суда, где все бурлит от возбуждения, даже опытному присяжному трудно контролировать свои эмоции.